Воспитать (мужчину) юриста (СИ)

— Сомневаюсь, но, как ты и сказала, попробовать стоит.

Клементьев выключил свет, закрыл дверь, и мы пошли обратно. Только на полпути нас перехватил уже знакомый санитар, который любит отдыхать на неположенном месте, и сказал:

— Новенького привезли. Судя по всему, самоубийца.

— Сейчас приду, — кивнул Костя.

— Иди, я сама.

Сами ночами не спим, еще и доброго доктора отвлекаем от работы. Профессиональным взглядом оценив мое состояние (всегда мечтала об оценке патологоанатома), Клементьев кивнул и пошел вместе с санитаром в зал.

Леша с Ботаником в кабинете пили уже не кофе, а открыто хлестали коньяк. Надеюсь, мой протеже не свалится тут от одного глотка.

— Будешь? — кивнул бывший на бутылку.

— А за руль кто?

— О, точно.

Я составила им компанию, правда, приложилась лишь к гранатовому соку. Ну что же, вместо моей квартиры теперь морг. Офигеть.

Дверь почти слетела с петель, когда Костя, какой-то слишком возбужденный, ворвался в кабинет со словами:

— Как там зовут того парня, который напал, наверное, на тебя?

— Бондарев Дмитрий Александрович, — вновь Ботаник блеснул памятью.

— Ну, ребята, боюсь, теперь он не ваш клиент, а мой.

‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​Догадаться, что имеет в виду Костя, было несложно. В кабинете повисло молчание, пока Леша не спросил:

— Что случилось?

— Механическая асфиксия. Повесился он. Сам или кто помог, пока не знаю.

— Костик, — попросила я, — проведи анализ крови на наличие препаратов из «техасского коктейля», пожалуйста.

— Естественно, — кивнул Клементьев.

— Можно посмотреть? — спросил неожиданно Ботаник. — Ну, на труп в смысле…

— Ради бога, до утра он весь ваш. Я пока предварительный отчет составлю.

Санитар не обратил на нас никакого внимания, как будто тут каждую ночь так и шастают интеллигент в очочках, женщина в пластырем на шее и следователь убойного отдела.

— Где новоприбывший? — спросил Леша и сверкнул чудо-удостоверением.

Ответом нам был кивок. А дальше парень вновь с безразличием начал что-то писать в журнале. Пофигизм чистой воды. Не удивлюсь, если у них тут и трупы на своих ногах уйдут, а этот ничего не заметит.

Ботаник слегка поморщился, видимо, морг не то место, которое входит в список его ежедневных посещений, а вот Леша вел себя более уверенно. Он подошел к столу и, нагнувшись, основательно начал рассматривать тело. Бывалых следаков, кажется, ничем не пронять.

Да, это был Бондарев. Или, как бы грубо не звучало, его тело. Купола он уже не наколет, да и по статье не пойдет. Бездушно? Возможно. Но мне почему-то не было его жаль. Вообще никаких чувств. Как будто смотришь на манекен.

— На руках темные пятна, — сказал Леша. — Как от некачественных перчаток, тем более если надеть их в такую жару.

— Зря я только отдала свои ногти Косте, — заметила абсолютно серьезно, чем снова вызвала неодобрительный взгляд Ботаника, а потом добавила: — Остался только Гончаров.

— Что-то не сходится, — задумался Ботаник. — Но никак не могу понять. Если кто-то казнил Ильченко и Игнатовича, Макаров, судя по всему, вообще был не у дел, теперь Бондарев. Причем после того, как напал на вас, — кивнул на меня. — Что-то здесь не так.

— Согласен, — сказал Леша.

— Я тоже, — подтвердила я, потому что ситуация выглядела действительно странно.

Как бы иронично-трагично не было, но гробовое молчание затянулось, пока не появился Костя со словами:

— Ну что, Шерлоки недоделанные? Ваша дедукция не подвела?

Санитар поспешил скрыться, а мы посмотрели на Клементьева в недоумении.

— А чем вы нас порадуете, доктор Ватсон? — спросила я, когда патологоанатом остановился возле тела.

— Смотрите, — показал Костя на шею Бондарева, — я уверен, что его повесели уже после удушения, хоть и задушили его грамотно, той же веревкой. Но сами следы сразу наводят на мысль, что это не самоубийство. Они не подтянуты вверх, как если бы человек вешался над потолком, откуда и сняли его, а душил его человек одного примерно с ним роста. Сзади. Вот посмотрите, — Клементьев повернул голову Бондарева, показывая нам, но та издала почти металлический скрежет, что заставило меня поморщиться. — От середины под ухом следы становятся не такими четкими, как спереди. Значит, удавка, не была скрещена на затылке, основной напор пришелся на перед шеи, но этого хватило. Хотя злоумышленник старался подкинуть нам удушение, старался сделать так, чтобы выглядело самоубийством. И кстати, довольно грамотно сделано. Я бы сам так дотошно не изучал, если бы не вы.

— Бондарев очень высокий… — протянул Леша. — Примерно одного роста со мной, не меньше ста девяносто.

— Хочешь покаяться в преступлении? — сострил Костя.

— Нет, что ты! Хотя за нее, — кивнул бывший в мою сторону, — я бы порвал любого.

Я только хотела съязвить что-нибудь в ответ, как Ботаник, стоявший в углу, сделал шаг к нам и сказал:

— А при чем тут Гончаров? Ни отец, ни сын росту не соответствуют. Такие люди, конечно, сами вряд ли являются исполнителями, но это тоже риск.

— Да, — согласился Леша, — потому что подобные заказы чреваты шантажом, если только заказчик уже сам где-нибудь не кормит земляных обитателей в ближайшем лесочке.