Воспитательные часы (ЛП)

У меня нет перерыва в учебном графике, я беру четыре дополнительных кредита и еще два класса ради цели закончить вовремя. Игра в догонялки с летними занятиями будет отстойной.

— Расскажи мне об этом, — говорит Донован, засовывая свою гигантскую руку в ведро с попкорном, стоящее у меня на коленях.

Мы втроем сидим на диване, жуя попкорн с маслом, сплетничаем и смотрим девчачьи фильмы. Мы все одиноки и ищем серьезных отношений.

Я теперь на предпоследнем курсе.

Мне надоело возиться с парнями из братства и сексом на одну ночь. После знакомства с мужчинами-детьми, которые заботятся только о двух вещах: сексе и себе, я готова найти что-то более значимое.

Не поймите меня неправильно, я люблю секс, и люблю парней; просто не встречала никого, кто хотел бы от меня большего. В конце концов, они все просто мальчики.

Я устала от того, что меня используют.

— Эти парни просто трахальщики, — задумчиво произносит Донован, надув губки, откусывая зернышко и жуя. — Думаете, вам, девочкам, тяжело? Пожалуйста, борьба гей-знакомств реальна.

Я глубже прижимаюсь к его большому телу.

— Ты все, что нам нужно, Донни.

— Донни. — Он фыркает, отталкивая меня. — Боже, как я ненавижу, когда ты меня так называешь. Это звучит так по-деревенски.

Я понимающе ухмыляюсь.

— Я понимаю.

Следующие несколько минут мы сидим и молча смотрим фильм, глупую романтическую комедию о девушке, которая пишет статью для журнала и тратит весь фильм на то, чтобы парень, с которым она якобы встречается, бросил ее.

Он старый, но один из моих любимых.

Лана отрывает взгляд от телевизора.

— А чем занимается твоя кузина? Давно ее не видела.

Я пожимаю плечами, обнимаю ведерко с попкорном и достаю маслянистую горсть.

— Ты же знаешь Алекс.

Лана поворачивается, изучая мое лицо.

— Почему ты так говоришь? — Сужает она глаза. — Она что-то сделала?

Лана, Донован и я познакомились на первом курсе, когда Александра была моей соседкой по комнате, и я пряталась в их общежитии, чтобы сбежать, когда к ней приходили парни или кто-нибудь из ее до нелепости злобных друзей.

За последние несколько лет, благодаря честным ночным разговорам и еще большему количеству пьяных, мы с Ланой создали нерушимую связь. Единственный ребенок, Донован и я — братья и сестры, которых она всегда хотела, и со своей стороны, Лана иногда знает меня лучше, чем я сама. Должна почаще ее слушать, а не свою чертову кузину.

— Она ничего не сделала.

Формально нет.

— Неужели?

Пожимаю плечами.

— Окольным путем.

— Прекрати вакбукинг (прим.: когда человек пишет интригующий статус на Facebook, чтобы люди спросили его о происходящем или предложили свою помощь) и выплюнь.

— Ты действительно можешь использовать этот термин, если ты не в сети? — Скептически спрашиваю я, уклоняясь от темы и постукивая себя по подбородку, потому что знаю, что это мило.

— Прекрати тянуть время и просто скажи нам.

Я беру косу, перекинутую через плечо, и ковыряю концы, избегая их любопытных взглядов.

— Кто-нибудь из вас видел тот флаер в кампусе? Он зеленый, и на нем мужское лицо?

— Мужское лицо?

— Да. Его лицо и номер телефона.

— Это будет долгая история? Может, поставить фильм на паузу? — Спрашивает Донован, уже направляя пульт на телевизор. — Скажи мне сейчас или замолчи навсегда.

Я киваю.

— Итак, спортсмены разыгрывают одного из своих товарищей по команде. Они развесили эти ужасные плакаты по всему кампусу, я не уверена сколько, но есть огромная подпись над фотокопией лица, которая гласит: "Завалите Рэтта". — Я съеживаюсь. — Они такие плохие.

Лана с отвращением хмурит брови.

— Меня не удивляет, что кто-то это сделал. Люди такие чертовски грубые.

Я игнорирую издевку.

— Как я уже сказала, на плакатах есть его номер телефона… — мой голос замирает, становится тише. Зарываюсь лицом в одеяло, которое лежит у меня на коленях. — Я написала ему.

Они оба уставились на меня. Моргают.

— Что ты только что сказала? — Донован тычет в меня. — Ты бредишь.

— Что ты имеешь в виду? — прищуривается Лана. Из нас троих только у нее есть сильный моральный компас. — Зачем ты это сделала, Лорел? Это подло.

Поднимаю голову и продолжаю теребить косу.

— Какой смысл в этих плакатах?

Я должна ей объяснять?

— Чтобы уложить его в постель, как там сказано.

— Ты не будешь заниматься сексом с незнакомцем! Или ты стала проституткой за одну ночь и не сказала нам? — выпаливает Лана, не переводя дыхания. — Зачем ты это сделала, Лорел? Зачем?

Донован поднимает руку, чтобы мы обе замолчали.

— Нет, нет, не говори нам, давай угадаем, Алекс заставила тебя это сделать. Твоя кузина и этот тупой вуду — шар подзадорили тебя написать бедняге.

— Что-то типа того. — Я смеюсь в плечо. Они слишком хорошо ее знают.

Лана толкает меня острым локтем.

— И? Ты не расскажешь нам, что случилось?

— Поэтому я написала ему, и это было весело.

Они выглядят разочарованными.

— И это все?

Я пожимаю плечами.