Воспоминание

Мег Уоткинс была крупной женщиной, скорее, даже тучной, но многие говорили, что, наверное, это ее доброе сердце сделало ее такой большой. Сейчас ей было около тридцати лет, — едва ли не старуха по меркам крестьян, — но она уже успела с любовью позаботиться почти о сотне чужих детей.

Девять месяцев тому назад Мег забеременела, и за нее радовалась почти вся деревня. Конечно, Уиллу, ее «старику»-мужу досталась изрядная доля немилосердных насмешек, в ответ на которые он, человек тихий, только краснел. Но было видно, что и он рад так же, как она.

Но прошло всего лишь четыре дня с того времени, как Мег родила двоих близнецов, которые умерли, прожив так мало, что священник едва успел окрестить их. Ни она, ни ее муж не рыдали и не причитали от горя, когда дети умерли. Мег продолжала заниматься своими делами, как будто ни чего ужасного не произошло, в то время как ее муж хоронил два крошечных тельца на церковном двора

Прошло едва ли больше, чем несколько минут, с тех пор как Алида ушла со свадебного пира своей дочери, а уже вся деревня знала, что скоро будет нужна кормилица. Разумеется, послали к Мег. Но она заявила что больше не будет заботиться ни о чьих детях.

Тогда ее муж показал свою власть. Он попросту сгреб ее в охапку и бросил на телегу, которая тотчас рванула с места, не оставляя Мег возможности сопротивляться

И вот Мег оказалась в комнате, в которой царствовал хаос. Женщины с воплями метались из стороны в сторону. На кровати лежали две женщины — одна с распоротым животом, и было ясно, что она уже умерла, а рядом с ней ее светлость, такая бледная, что казалось ей тоже осталось жить недолго. Впрочем, Мег лишь скользнула по ним взглядом. Она так любила детей, что была достаточно равнодушна к матерям. Единственное, что ее заботило, так это судьба двух младенцев, лежащих между матерями, как близнецы.

Хотя Мег была добра и спокойна по своей природе, она отлично знала, как надо действовать. С Бертой она была знакома еще с тех пор, когда они вместе были девочками. Она отлично знала ее характер. Ей было известно, что она из тех, кто будет суетиться и бегать больше всех, делать вид, что она самая главная и без нее не обойтись, но сделает по возможности меньше.

Молодые и доверчивые служанки столпились вокруг Берты и открыв рты слушали ее невнятную лекцию на тему о том, в каком состоянии находится Алида после родов. Пока они там толпились, Мег взяла нож и, вытерев его, обрезала пуповину мальчика. Это был тот самый нож, которым только что умертвили его мать. Мег слегка беспокоилась за мальчика, потому что, несмотря на свой размер, он лежал тихо и неподвижно, поэтому и занялась им вначале. Если бы у нее было время, она бы как следует отчитала повитуху за то, что та не заботится о ребенке. Но нельзя было терять ни секунды, и большие, сильные руки Мег подхватили вялое и неподвижное тельце.

В тот момент, когда она брала его на руки, оба младенца сжали ручки и ножки, с удвоенным усилием цепляясь друг за друга. Мег положила их рядом — они крепко сцепились и затихли. Положив одну руку на тельце мальчика, а другую — на тельце девочки, она попыталась раскатать, их в стороны, но они держались крепко. Они не плакали, а цеплялись друг за друга.

Выпрямившись, Мег стояла и в удивлении взирала на это чудо. Насколько ей было известно, новорожденные или плачут, или спят. Иногда они рождаются ужасно голодными, а иногда — нет. Но ей никогда не приходилось видеть, чтобы сразу же после рождения двое младенцев так .явно бодрствовали. Они смотрели друг другу в глаза и прижимались друг к другу. Если бы у них кожа была не разного цвета, они казались бы одним существом и было бы невозможно сказать, где кончается одно и начинается другое тело. Мальчик был гораздо больше девочки, но в данный момент — гораздо слабее. Она обнимала его с явно покровительственным видом.

— Значит, вместе быть хотите, да? — прошептала Мег. Она обрезала вторую пуповину, потом аккуратно подхватила обоих детей и устроила их у себя на руках.

Ей было хорошо с этими детьми. Да, хорошо. Кончина собственных детей страшно потрясла ее, и она до сих пор не пришла в себя. И йот наконец у нее на руках были дети.

Но эти двое ей не поверили. Казалось, они думали, что она опять начнет пытаться их разделить, поэтому они держались друг за друга с такой силой, как будто запрещали кому бы то ни было разлучать их.

— Ну, хорошо, хорошо, — баюкала она их. — Я не дам вас в обиду. Они вас не разлучат. Я защищу вас. Я не дам никому вас тронуть.

Дети успокоились и расслабились у нее на руках, как будто поняли, что она им сказала.

14