Воспоминания

Тэдди также раз или два задумывался: обсуждая прошлое Ванессы с Линдой, не излечивался ли он сам от преследовавших его призраков прошлого? Впервые за долгое время он мог спокойно говорить о Сирине, не испытывая боли, и постепенно до него дошло, что он влюбился в Линду. Они обедали вместе два-три раза в неделю, изредка ходили в оперу или театр. Один раз он даже пригласил ее вместе с Ванессой на хоккей. Тэдди был доволен тем, как хорошо поладили между собой женщины. Так Линда впервые увидела Ванессу. Она нашла ее восхитительной девушкой и не заметила в ней никакого внутреннего напряжения.

К весне Тэдди и Линда встречались почти каждый вечер, и Ванесса стала подтрунивать над ними. Линда стала регулярной гостьей в их квартире, и Ванесса начала в шутку поговаривать, что если она и дальше будет так часто торчать у них, то пусть тогда тоже готовит завтраки. Ванесса начала понимать, что ей пора обзаводиться собственной квартирой. Не хотелось задевать чувств Тэдди, но ей уже двадцать три, ей хотелось иметь собственную фотостудию и квартиру, и она ясно видела, как он сходит с ума по Линде Эванс.

– Почему, черт подери, ты не попросишь ее выйти за тебя замуж, Тэдди?

– Не говори глупости! – взревел он во время одного из их завтраков. – Кстати, у тебя сегодня не удались яйца.

Мысль о женитьбе уже приходила ему в голову, но он не хотел говорить ей об этом.

– Значит, так! – Ванесса ударила рукой по столу так, что Тэдди подпрыгнул. – Я съезжаю!

– Ты прекратишь?!

Ванесса наверняка хотела вывести его из себя, но внезапно он разглядел в ее глазах нечто нежное и грустное. Да, она подшучивала над ним, но сейчас действительно имела в виду то, что говорила, и он это понимал.

– Я серьезно, дядя Тэдди. – Говоря это, Ванесса походила на маленькую девочку, и Тэдди почувствовал, как внутри у него все перевернулось.

– Почему? – Он очень расстроился. – Из-за Линды? Мне показалось, она тебе нравится…

Тэдди так расстроился, что Ванесса подошла и обняла его.

– Да, нравится, глупый. Просто теперь я выросла в большого ребенка, и мне нужна студия для работы, и… Ну… место для себя. – Ванессе казалось, что она совершает предательство.

– Ты уже начала подыскивать жилье?

– Нет, думала начать через несколько недель.

– Уже?

Побледнев, он ушел на работу потрясенным. Через полчаса Тэдди позвонил Линде.

– Ванесса собирается найти себе квартиру, – сказал он таким тоном, как если бы его жена заявила ему, что разводится.

На другом конце линии Линда улыбнулась, но, когда заговорила, голос ее звучал нежно:

– Что ты ей ответил?

– Честно говоря, ничего, я слишком расстроился. Она такая юная, и… вдруг у нее снова начнутся кошмары?

– Тогда она позвонит тебе. Кроме того, это может никогда не случиться. Ты сам говорил, что она успокоилась.

– Да, но она может что-нибудь увидеть… – Тэдди был явно напуган, и Линда вновь улыбнулась.

– Дорогой, она уже взрослая девочка. Твоя девочка покидает гнездо. И тебе следует смириться с этим.

Он тихо застонал:

– Знаешь, я ужасно расстроен, у меня все внутри переворачивается.

Теперь он тоже улыбался, его успокаивал голос Линды. Внезапно она стала нужна ему, как никогда прежде. На протяжении многих лет Ванесса заполняла пустоту в его жизни, пустоту, которая образовалась со смертью Сирины. Но теперь понемногу это место начала заполнять Линда, и он позволял ей это.

– Ты не одинок. Такое случается со всеми родителями. Особенно тяжело отцам видеть, как их дочери становятся взрослыми, и очень тяжело для матерей, когда дети покидают гнездо. Ты же и мать, и отец в одном лице, поэтому тебе вдвойне тяжело. Догадывался об этом, доктор? Все в порядке.

– Знаешь, я почти разревелся.

– Понятно. Кто бы удержался?

Она удивительно тонко давала ему понять, что все было в порядке, что он не сумасшедший.

– Знаешь? Ты просто потрясающая женщина. Как насчет ленча сегодня?

Она взглянула на календарь.

– Отлично. Хочешь заехать ко мне домой?

Тэдди усмехнулся в трубку.

– Вот это поистине замечательная идея, доктор Эванс. На консультацию?

– Разумеется.

Они оба рассмеялись и повесили трубки. А в полдень они встретились у нее на квартире и прозанимались любовью до двух тридцати. С Линдой Тэдди испытал страсть, которой не чувствовал уже многие годы. И впервые после занятий любовью он не испытывал опустошенности и вины. Призрак Сирины отступил.

– Знаешь, – проговорил он, глядя задумчиво и неторопливо водя пальцами вокруг ее грудей, – я уже свыкся с мыслью, что все кончено.

– Что именно?

– О, не знаю… – Он вздохнул. – Я так давно не влюблялся, Линда… – Он некоторое время с грустью смотрел на нее. – Я был так сильно влюблен в мать Ванессы, что никто другой мне не был нужен.

– Тебе, наверное, было очень больно, когда ее убили. На глазах Тэдди блеснули слезы.

– Я хотел прикончить этого сукина сына. Не представляю, как он мог… А они выпустили его из страны.

– Вероятно, на судью здорово нажали.

– Да. У него очень влиятельная семья. Во всяком случае, не знаю. После случившегося все, что у меня было, я отдал Ванессе. Для других у меня почти ничего не оставалось. Мне кажется, я весь оцепенел.