Воспоминания

Не надо римского мне купола
Или прекрасного далека,
Предпочитаю вид на Луппола
Под сенью Жан-Ришара Блока.

Эпиграмма была вызвана газетной фотографией, изображающей И. Луппола и Ж.-Р. Блока по приезде последнего на I Всесоюзный съезд писателей.

[218]…стихи Клычкова под фамилией Мандельштама. — Так было напечатано стихотворение С. Клычкова «Пылает за окном звезда…» в номере 4 журнала «Красная нива» за 1923 г.

[219]…когда решалась участь Клычкова и Васильева… прочли, что смертная казнь отменяется, но сроки заключения увеличиваются до двадцати лет. — Речь идет о законе, принятом ЦИК СССР 2 октября 1937 г. (напечатан в «Правде» 3 октября). Ранее, согласно «Основным началам уголовного законодательства СССР» (ст. 18), сроки заключения предусматривались не свыше 10 лет, теперь они по делам о шпионаже и вредительстве увеличивались до 25 лет, — в целях, как было сказано в новом законе «предоставления суду возможности избирать по этим преступлениям не только высшую меру наказания (расстрел), но и лишение свободы на более длительные сроки».

С. А. Клычков был приговорен к расстрелу 8 октября 1937 г. (см.: Новый мир. 1988. № 11. С. 266). Дата казни П. Н. Васильева — 16 июля 1937 г.

[220]«О сколько раз ей милее уключин скрип…» — Из стихотворения Мандельштама 1922 г. на тему «похищения Европы» («С розовой пеной усталости у мягких губ…»):…Лоном широкая палуба, гурт овец И за высокой кормою мелькание рыб! С нею безвесельный дальше плывет гребец. Обращено к Н. Я. Мандельштам.

[221]…пушкинские слова — «…меж детей ничтожных мира…» — Говоря, что слова Пушкина были поняты Вересаевым совершенно неправильно (в духе пушкинской «черни» — отсюда презрительное определение), Н. Я. Мандельштам имеет в виду теорию двойного — в жизни и в стихах — отношения поэта к действительности (об этом у Вересаева в его кн.: В двух планах. М., 1929). Цитируемое ниже: «Я с мужиками бородатыми иду, прохожий человек» — из стихотворения Мандельштама 1913 г. «В спокойных пригородах снег…»

[222]…не позволял себе никаких выпадов против «мещанства». — Характерны слова Мандельштама, сказанные, по воспоминаниям Е. К. Осмеркиной, у них в гостях в 1937 г. Мандельштам говорил, что персонажи Зощенко сейчас уже не смешны. «Они или мученики или все герои».

[223]…назвал Герцена… барином. — В «Четвертой прозе».

[224]…все ценное в своей жизни он называл весельем… — Далее цитируется доклад Мандельштама о Скрябине и стихотворение «И поныне на Афоне…» (1915).

[225]«Петрополис» — петроградское издательство Я. Н. Блоха, с 1922 г. печатавшее свои книги в Берлине. На «Tristia» Мандельштама был заключен договор 5 ноября 1920 г., однако вышли они только в сентябре 1922 г. Уже начатая печатанием книга запрещалась Н. Л. Мещеряковым, главой Политотдела Госиздата (запись в дневнике П. Н. Зайцева 1 янв. 1922 г. — ЦГАЛИ, ф. 1610).

[226]Пришлось искать верного человека… — Таким, по словам Н. Я. Мандельштам, была Л. Назаревская, дочь М. Горького.

[227]…они погибли у его друга Лени Ландсберга. — Стихи потом нашлись. В принадлежавший ему экземпляр «Стихотворений» Мандельштама Л. Ландсберг вписал стихотворение «Где ночь бросает якоря…» (1917?) про «глухих вскормленников мрака», отпавших от «древа жизни». Другое стихотворение — «Все чуждо нам в столице непотребной…» (1918) — сохранилось у А. Г. Габричевского.

[228]В начале революции у него расстреляли отца… — Генерал Б. Рудаков служил в мировую войну на Юго-Западном фронте, в гражданскую — видимо, у Колчака, в 1920-м по призыву Брусилова перешел в Красную Армию и за отказ осудить свое прошлое был через год расстрелян вместе с одним из своих сыновей (двое погибли на фронте). Это и другие уточнения, касающиеся семьи Рудаковых, а также обстоятельств пропажи у вдовы С. Б. Рудакова архивов Мандельштама и Н. Гумилева, содержатся в книге Э. Г. Герштейн «Новое о Мандельштаме» (Париж, 1986). Там же приведены в больших выдержках письма С. Б. Рудакова жене из Воронежа, где он был в ссылке с апреля 1935 по июнь 1936 г.

[229]…мы предупреждали Рудакова, что ему может повредить знакомство с нами… — Судя по письмам Рудакова, органы НКВД были в курсе его литературной работы. «С. Б. Рудаков рассказывал мне, что его убеждали там, что, занимаясь Мандельштамом, он сделал неправильный выбор» (Герштейн Э. Г. Новое о Мандельштаме. С. 266).