Воспоминания

(См.: Семенко Ир. Поэтика позднего Мандельштама. Рим, 1966. С. 60).

[167]…«черешня московских торцов»… — Согласно прочтению И. М. Семенко, правильно: «чернила московской грязцы».

[168]В «Астрах» это барская шуба, за которую его корили… — Речь идет о стихотворении 1931 г., начало которого:

Я пью за военные астры,
за все, чем корили меня:
За барскую шубу, за астму,
за жёлчь петербургского дня».

«Военные астры» — образ офицерских эполет.

[169]…в издательстве сестры Раковского… — В харьковском издательстве «Помощь», которым владела А. Раковская-Петреску. Там выходил журнал «Художественная мысль», в номере 2 которого (1922, фввр.-март) сообщалось о приобретении издательством очерка Мандельштама «Шуба». В сокращенном виде очерк был напечатан ростовской газетой «Советский Юг» (1922. 1 февр.). Он начинается с рассказа о покупке поэтом жаркой «стариковской» шубы на шубном торге в Ростове.

[170]…одна вельможная… дама… — О. Д. Каменева.

[171]Отголоски 17 года… — В вариантах стихотворения «За гремучую доблесть грядущих веков…»:

Золотились чернила московской грязцы,
И пыхтел грузовик у ворот,
И по улицам шел на дворцы и морцы
Самопишущий черный народ…
Замолчи: ни о чем, никогда, никому,
Там в пожарище время поет…
Замолчи! Я не верю уже никому:
Я такой же, как ты, пешеход,
Но меня возвращает к стыду моему
Твой грозящий искривленный рот…

[172]В центре Москвы стоит дом… — Дом в проезде Художественного театра № 2, построенный для писателей в 1931 г.

[173] Валю Берестова. — примеч. 1977 г.

[174]…приказали делать ренессанс, а вышло что-то вроде кафе «Ренессанс»… — По словам Н. Я. Мандельштам, такой образ, относящийся к «социалистическому строительству», присутствовал в первой, уничтоженной главе «Четвертой прозы».

[175]…О. М. рассказывает о юноше-поэте… — В очерке «Армия поэтов» (1923).

[176]Стихи о звездах — семистишие «Шевелящимися виноградинами Угрожают нам эти миры…» (из «Стих„в о неизвестном солдате“).

[177]Песенка о женщине — стихотворение «Твоим узким плечам под бичами краснеть…», написанное еще в Москве перед арестом.

[178]…О. М. вспомнил «в санях сидючи»… — Образ в начале «Поученья» Владимира Мономаха: «седя на санех, по-мыслих в души своей и похвалих Бога, иже мя сих днев грешнаго допровади». Означает: в конце жизни, перед смертью (в Древней Руси тело умершего перевозили на санях)

[179]Живя в Ассирии, нельзя не думать об ассирийце… — Образ «ассирийца» возник в прозе Мандельштама «Путешествие в Армению» (1933): «Царь Шапух — так думает Аршак — взял верх надо мной и — хуже того — он взял мой воздух себе. Ассириец держит мое сердце». Из того же отрывка, представляющего собой переложение армянской исторической хроники, взято у Н. Я. Мандельштам выражение «один добавочный день» (см. на с. 207).

[180]…стоит поискать доноса об этом стихотворении. — По свидетельству А. К. Гладкова (неопубликованный дневник), в 1949 г. на Лубянке от него пытались добиться признания, «что среди стихов Мандельштама о Кавказе есть антисоветские».

[181]«Свинцовая горошина» — из четверостишия А. Ахматовой (1937):

За такую скоморошину,
Откровенно говоря,
Мне свинцовую горошину
Ждать бы от секретаря.

[182]«.Почему, когда я думаю о нем, передо мной все головы — бугры голов?…» — Ср. в «Оде»:

Он свесился с трибуны, как с горы,
В бугры голов…
Уходят вдаль людских голов бугры:
Я уменьшаюсь там, меня уж не заметят,
Но в книгах ласковых и в играх детворы
Воскресну я сказать, что солнце светит.

По словам Н. Я. Мандельштам, из всей «Оды» О. М. хотел оставить только это последнее четверостишие.

[183]…«такие же люди, как вы…» — Из утраченных стихов Мандельштама об армянских ссыльных, сапожничавших в Воронеже. В памяти Н. Я. Мандельштам сохранилось: