Воспоминания

Цели экскурсий были весьма разнообразны, — кроме различных естественно–научных экскурсий, были осмотры фабрик, заводов, имений, городских сооружений, были экскурсии в музеи, картинные галереи, экскурсии археологические, исторические и т. п. Ученицы ездили под руководством соответствующих специалистов в Новгород, Псков, при изучении Средних веков Западной Европы — в Ригу, в замок Зеге- вольд под Ригой, в Ревель и т. д. В руководстве экскурсиею принимали участие и местные историки, археологи и т. п. специалисты, с которыми заранее списывалась гимназия. Особенно сложны были экскурсии для шестого и восьмого классов (седьмой выпускной класс вследствие экзаменов не мог принимать участия в большой экскурсии). Была, например, экскурсия на Урал для знакомства с его природою и горной промышленностью; другая по Днепру в Киев для знакомства с древностями «матери городов русских и в образцовые имения Малороссии. Экскурсия в 1914 г. была предпринята по Северной Двине в Архангельск, в Соловецкий монастырь и Кемь.

Вернувшись из Соловецкой экскурсии, жена моя приехала к нам в Швецию, а еще позже присоединилась к нам М. Н. Стоюнина после лечения в одной из шведских санаторий. Погода этим летом стояла на редкость хорошая. Жизнь на берегу Скагеррака доставила нам громадное удовольствие. От сурового Северного моря мы были отделены бесчисленным множеством шхер самых разнообразных величин, то островков, покрытых лесом и лугами, то отдельных небольших скал, торчащих из моря. Чтобы добраться до открытого моря, нужно было проехать несколько десятков километров. Живя в Люкорна, можно было подумать, что находишься на берегу озера, если бы не приливы и отливы.

При каждой даче была гребная лодка. Пешеходные прогулки по чудным лесам и лугам чередовались с поездками на лодке. Особенно восхищало нас богатство жизни в Скагерраке. Дно моря и склоны скалистых островков были покрыты водорослями и анемонами. Среди них плавали морские коньки, креветки, медузы. Однажды я плыл с тремя детьми в лодке от Люкорна в Уд девал л а. На середине залива мы увидели почти на поверхности воды светло–розовое животное с длинными щупальцами. Принимая его за крупную медузу, я хотел поднять его веслом, но оно быстро опустилось в глубину. Впоследствии я пришел к мысли, что это была не медуза, а большой осьминог.

Нам захотелось повидать шхеры вплоть до открытого моря и мы совершили прогулку на пароходе, делавшем круговые поездки. У выхода из шхер в море находится большой остров Черинген, на котором мы провели часа два. Условия жизни на этом острове, где расположился рыбачий поселок, очень своеобразны. Черинген — неровная гранитная скала, почти лишенная почвы. Деревянные домики и церковь держатся и сопротивляются ветрам благодаря тому, что прикреплены к камню стальными цепями. Кладбище при церкви устроено на земле, привезенной с материка. У входа в село находились ворота из ребер кита, а рядом несколько китовых позвонков, вроде тумбочек, на которых удобно сидеть. Это были части скелета громадного кита, которого некогда выбросило на остров бурею.

Из Люкорна мы с женою предприняли еще поездку по Норвегии. Из Христиании мы поехали по железной дороге до станции Финзе высоко в горах среди снегов и льдов. Там мы остановились в гостинице, откуда предпринимаются прогулки на ледник в сопутствии проводника. На следующий день рано утром компания, идущая на ледник, оказалась небольшою: трое датчан, молодой человек с женою и тестем и я с женою. Мы шли и беседовали по–немецки с молодыми людьми, которые оказались педагогами, а старик был впереди, мрачно поглядывал на нас и не вступал в разговор. Как‑то во время беседы я сказал: «мы, русские…» «Как, так вы русские!», прервал меня мой собеседник и тотчас сообщил об этом своему тестю. Оказывается, старик датчанин принял нас по языку за пруссаков и потому враждебно смотрел на нас. Он в детстве пережил нападение Германии на Данию и отнятие Шлезвиг–Голштейна, а потому не выносил пруссаков. Когда недоразумение было устранено, он, как и молодая парочка, оказался очень милым спутником.

Насладившись горными видами и опасною прогулкою по узким тропам между зиявшими с боков голубыми трещинами ледника, мы спустились к Гердангер фиорду и на пароходе приехали в Берген. В эту поездку по Норвегии, в отличие от первой, мы познакомились не с суровыми, а с приветливыми, веселыми фиордами ее.