Воспоминания

Я писал уже г-ну Руппину и просил Вам сообщить содержание моего письма. Написал и г-ну Сахновскому и должен снова подтвердить Вам, что как мне ни больно об этом писать, но дальнейшей гарантии мы на себя взять не можем. Я до сих пор не могу собрать обещанные Вам за это полугодие 1500р. Времена тяжелые, и надо найти другие источники, но, конечно, не бросать начатого дела. Г-н Сахновский сообщил мне, что он кончил по пению. Должен Вам сказать, что певцы наименее способны руководить таким сложным делом. Это понимает и г-н Сахновский, т. к. он пишет мне: “Что, хотя я и кончил по пению, но теорию могу взять на себя”. Я написал ему, что требуется от заведующего школой. И советовал ему, если он чувствует, что удовлетворит требованиям, поехать в Палестину, хотя гарантировать его не можем. Я уверен, что если может такое дело делать и любить Палестину, то поедет, и средства как — нибудь раздобудем сообща. Вы понимаете, что мне все это дорого и я желал бы полного процветания нашему делу, но повторяю, сейчас гарантировать невозможно. Надо заинтересовать немцев. Среди них найдутся и люди, сочувствующие музыке (как напр. Варбург) и, главное, легче найдется хорошо образованный музыкант, кот[орый] это дело сумеет сделать хорошо. Шлю Вам и всем друзьям лучшие пожелания.

Ваш Д. Шор

Относительно того, что г-н Вишняк спрашивал, “отчего Вы денег не требуете?”, скажу, так это только так себе, невсерьез; т. к. он больше других теперь знает, как трудно собирать.

Я много меньше могу высказать Вам, нежели чувствую, как дорого мне, чтобы музыка процветала в Палестине.

18

16 июля 1913

Москва

Дорогая m-lle Marie!

После того как я написал г-ну Руппину и Вам о невозможности содействовать школе, я не мог успокоиться. Мысль о школе меня мучила. Результатом всего этого была комбинация, которую] мы придумали с г-ном Вишняк, и, кажется, успех будет обеспечен на некоторое время, и школа получит свою субсидию. Теперь только надо людей. Г-н Шалит подойдет. Я спрошу m-lle Гольдберг. Кого она имеет в виду. Она сама хочет поучаствовать в моей “студии”, чтобы поехать к Вам подготовленной. Если все осуществится, как мы предполагали с г-ном Вишняк, то Вы сумеете спокойно работать. Весною постараюсь попасть к Вам и посмотреть, что у Вас делается. Пока же от души желаю вам всем всего наилучшего. Продолжайте заботиться о школе.

Ваш Д. Шор

19

31 января 1914

Москва

Дорогая m-lle Мари!

Не сердитесь, что я не отвечаю. Меня извиняет огромное количество дел, которое, однако, не отвлекает моего интереса от нашего дорогого дела в Палестине. Как ни трудны сборы — мы все же вышлем Вам обещанные суммы.

Меня только беспокоит постановка дела, и Вы — как серьезный человек — должны это понять. Поэтому я обрадовался возможности проверить все, и на днях к Вам поедет большой музыкант и художник, Михаил Гнесин. Он всей душой предан делу, и Вы в нем найдете друга и советника. Вы все ему должны показать и считаться с его мнением. Он все должен исследовать и сообща со всеми преподавателями выработать систему настоящего художественного преподавания. В его лице Вы встретите авторитет в полном смысле этого слова. Итак — пока до свидания. Я собираюсь к вам. Деньги скоро вышлем. Всем привет, а Вам низкий поклон за Ваше святое отношение к делу.

Ваш Д. Шор

20

[1914]

Дорогая m-lle Мари!

Я уверен, что г-н Гнесин встретит всюду сердечный прием, т. к. его цель только помочь в общем и дорогом нам деле. Он Вам все сообщит относительно рояля. Дайте ему полную возможность ознакомиться со всем положением дела. Он передает Вам и всем друзьям нашим приветы.

Ваш Д. Шор

21

17 июля 1914 [фрагмент письма]

Поездка Гнесина имела целью помочь Вам советом и указаниями. Он много нам в Петербурге рассказывал, и его обаятельный рассказ вызывает глубокое сочувствие к музыкальному делу в

Палестине. Теперь Вы сами видите, что я был прав, когда настаивал на хоре. Первое дело — развить музыкальный слух и вкус — это совместное пение, а потом уже скрипка и фортепиано. И сейчас прошу Вас больше всего обращать внимание на хор.

22

29 сентября 1914 [фрагмент письма]

Что я могу Вам писать? Сердце кровью обливается за все страдания, какие человечество — и наш брат музыкант в особенности — переживают теперь 249250. Нет никакой возможности говорить о музыке, и мы ничем сейчас помочь не можем. Здесь у нас музыкальная жизнь несколько заглохла. Мировые события заставляют всех задумываться, и всегда при таких потрясениях страдают в первую очередь искусства. Соберите свои силы и что можно — спасайте, т. е. продолжайте работать, а там мы придем Вам на помощь.

23

6 марта 1917

Москва

Дорогие друзья!

Я не только не забыл Вас, но, наоборот, больше нежели когда — либо думаю о Палестине. Вы себе представить не можете, как трудно найти достойного человека, кот[орый] по убеждению поехал бы работать к вам.