Воспоминания

При беглом обзоре истории музыки наше внимание своей артистической деятельностью привлекают виртуозы — композиторы. Так, знаменитым органистом являются композиторы Фрескобальди, Фробергер, Букстехуде, Кунау, Рейнекеидр., а также Бах и Гендель одновременно замечательные клавесинисты. Во Франции знаменит Куперен, в Италии — Скарлатти и т. д. Это все превосходные композиторы и замечательные исполнители своих произведений, а Италия рядом с несравненными кремонскими мастерами знаменитых скрипок — Страдивариусом, Гварнери, Амати и др. дала также ряд замечательных скрипачей от Корелли и Тартини до знаменитого Паганини. [Однако] и они все являлись исполнителями главным образом своих сочинений. Только в бетховенское время исполнитель отделяется от композитора, и ему предстоит высокая задача служить посредником между творцом и слушателем. До сорока лет Бетховен сам исполнял свои произведения, но по мере усиления глухоты он все реже и реже появлялся на эстраде. Миссия не- редач великих творений всецело переходила к артисту — исполнителю. Старые мастера давно покоились в могилах, и предохранить от забвения ценные произведения искусства могли одаренные музыканты — исполнители. Я говорю здесь исключительно об инструментальной музыке, так как вокальную и особенно оперу давно обслуживали исполнители, среди которых многие достигали всемирной известности. К концу 18‑го столетия на музыкальное поприще выступает целая плеяда замечательных пианистов, скрипачей, виолончелистов и виртуозов на других инструментах (валторнист Пунто, контрабасист Драгонетти, флейтист Кванц /начало 18‑го века/). Вена, Лондон, Париж, Берлин кишели артистами — исполнителями. Даже Бетховену приходилось соперничать с такими пианистами, как Вольфель, Крамер, Клементи, Штейбельт и др. Можно назвать сотни имен замечательных виртуозов, как, напр[имер], Гуммель, Мошелес, Калькбреннер, Дюссек, Черни, Фоглер, Штеркель, Рис и т. д.

Нет возможности всех перечислить: это заняло бы целые страницы имен, и чем ближе к нашему времени, число исполнителей возрастает. История, однако, сохраняет только несколько имен артистов, имеющих историческое значение. Здесь совершается тот же отбор, как и в творческой деятельности. Если Рубинштейн из всех композиторов в своем пантеоне поместил только пять гениев: Баха, Бетховена, Шуберта, Шопена и Глинку, то это только указывает на высокую требовательность артиста. Прекрасное общество этих гениев не пострадало бы от соседства Генделя, Моцарта, Шумана и др. Рубинштейн всячески отстаивает свой выбор, отдавая должное и вышеназванным композиторам. Если стать на его строгую точку зрения в отношении исполнителей, то нам придется сделать такой же отбор среди артистов. Сделать придется не по тому виртуозному совершенству, которо[го] достиг тот или иной исполнитель, а по всей совокупности артистической деятельности и ее результатам. И вот, несмотря на тысячу артистических имен, наше внимание пока привлекают только пять: Лист, Мендельсон, Иоахим и братья Рубинштейн.