Воспоминания ангела-хранителя

Но что самое поразительное: сейчас, когда Альберехт должен был воплотить этот теоретический опыт в жизнь, у него ровным счетом ничего не получалось. На работе наверняка уже обратили внимание на его отсутствие из-за телефонного звонка детектива. Английской валюты он так и не раздобыл. (Интересно, это Андре сыграл с ним такую шутку?) И даже если бы деньги были, четкого плана переправы в Англию он все равно не имел. Какая несуразица! По сравнению с этим бездумная импровизация воришки по случаю – верх сметливости. Сколько лет он имел дело с преступлениями, выяснял все обстоятельства, восстанавливал ход событий, обличал правонарушителей, раскрывая все-все элементы злодеяния: мотивы, мельчайшие подробности исполнения, психологию участников, – а сам не научился ничему, подобно музыкальному критику, который не способен взять ни одной ноты, а умеет только писать музыковедческую тарабарщину.

Самое благоразумное решение, которое он мог принять, – это вернуться на работу, что он в конечном счете и сделал.

У входа в здание суда дежурили два полицейских с карабинами.

– Стоять! – крикнул один из них.

– Все в порядке, – сказал другой, – здравствуйте, менейр Альберехт!

Альберехт по-свойски поднес указательный палец правой руки к полям шляпы и взбежал по ступеням. Нигде не задерживаясь и никого не встретив, он быстро дошел до своего кабинета.

Именно в это время, один-единственный час в сутках, солнце проникало в помещение через эркер и способствовало разложению хранящихся в шкафах старых бумаг.

Глубоко вдыхая этот душный запах, он сидел за письменным столом. Хотел достать мятную пастилку, но по ошибке сунул руку в тот карман, где кончики пальцев встретили письмо от малышки Оттлы Линденбаум.

Было ли это предупреждением? Подвергал ли он себя опасности, храня это письмо?

Им овладело странное суеверное чувство, когда я ему сказал:

– Если ты уничтожишь еще и письмо, это будет заключительным штрихом в твоем и без того гигантском преступлении. Получится, что ты выбросил не только девочку, но и ее письмо, так ведь?

Но он придумал языческое объяснение. Он убедил себя в том, что письмо – это нечто вроде талисмана, который дарует ему волшебную силу и в итоге поможет вопреки всему спастись. Он считал это письмо также доказательством того, что ни о каких преднамеренных действиях и речи быть не может, что все случившееся было в чистом виде несчастным случаем. Не только то, что он задавил девочку, но и то, что спрятал ее тело. Вот письмо, доказательство, что я не держал на нее никакого зла. Вот ее письмо, ее почерк. Вот доказательство, что я не собираюсь уклониться от Суда.

Альберехт принял решение не выбрасывать письмо до тех пор, пока не окажется посередине Северного моря. Но и там не выбрасывать. Послать его по почте адресату. Для этого тем более необходимо покончить со своей медлительностью и сделать отважный рывок через море, подальше и от собственной катастрофы, и от катастрофы родной страны.

Тут он снял трубку и спросил у вахтера, не звонил ли кто-нибудь и не просил ли ему что-либо передать. Нет, передать никто ничего не просили. И никто не звонил? Нет, никто не звонил.

Так он и думал. Детективы пришли в банк ради вице-президента Орлеманса, а не ради него. Они не решились позвонить в прокуратуру и просто поверили Альберехту на слово. Они? Нет, только один из двоих, Аутхейр или Дюллер. Который же это из них выходил из кабинета, чтобы позвонить? Или он не смог позвонить, потому что в банке телефоны тоже были отключены? Он сказал, что позвонил и что все в порядке, просто так, чтобы закрыть вопрос. Может быть, их звали вовсе не Дюллер и Аутхейр.

Альберехт провел левой рукой по голове, и рука на миг остановилась около левой щеки. Оттого ли, что рука в таком положении частично закрывает ухо, человек в этой позе способен лучше слышать свой внутренний голос? Альберехта посетила мысль. Он позвонил в Четвертый отдел, где работали, если им верить, те два детектива, и попросил к телефону комиссара.

Комиссар подошел к телефону.

– Это говорит Альберехт. Вы уже разыскали Орлеманса?

– Насколько мне известно, нет.

– Пожалуйста, продолжайте поиски как можно скрупулезнее.

– Поиски Орлеманса?

– Я сегодня случайно узнал о нем кое-что в головном отделении моего банка. Там были двое детективов, Дюллер и Аутхейр. Они же из вашего отдела?

– Да, конечно.

– Они находились в банке по приглашению директора, некоего Штернфельда. А вице-президент банка по фамилии Орлеманс, настроенный прогермански, исчез в неизвестном направлении. Они его нашли?

– Ничего об этом не знаю, менейр. На нас градом сыплются сообщения о подозрительных личностях и о домах, из которых стреляли по полицейским, о людях, выводящих из строя пожарную сигнализацию, о проколотых шинах у полицейских машин. Я честное слово не знаю.