Воспоминания биржевого спекулянта

И ведь такую болезненную зависимость от чужих мнений и слухов встречаешь не только среди любителей и новичков. Профессиональные торговцы, работающие в зале биржи, в этом смысле столь же хороши. Я абсолютно уверен, что многие из них недолюбливают меня, потому что я никогда никому не давал советов. Ведь если я скажу кому-нибудь: «Продай пять тысяч стальных!» – он послушается и продаст. Но если я скажу ему, что у меня медвежье отношение ко всему рынку, и детально ему растолкую, почему я сейчас так воспринимаю рынок, ему не захочется вникать и он будет злиться на меня за то, что я отнял у него время, рассказывая об общих тенденциях рынка, вместо того чтобы дать точный и определенный совет, как сделал бы настоящий филантроп, которых много на Уолл-стрит и которые всегда рады подарить миллиончик друзьям, приятелям и вовсе незнакомым.

Свойственная людям вера в чудеса рождается из неумеренного желания надеяться. Есть люди, для которых надежда как пьяный загул, и это постоянное опьянение надеждой создает образцовых оптимистов. Вот такие вот и обожают получать советы.

У меня есть знакомый, член Нью-йоркской фондовой биржи, один из тех, кто считал меня эгоистичной и бездушной свиньей только потому, что я никогда не давал советов и не вводил друзей в курс дела. Как-то раз, это было несколько лет назад, ему случилось разговаривать с газетчиком, который случайно бросил, что, по слухам из хорошего источника, акции Дж. О. Г. должны пойти вверх. Мой приятель, брокер, купил тысячу акций, и тут цена пошла вниз с такой прытью, что он потерял три с половиной тысячи долларов прежде, чем успел выскочить из игры. Через день или два он, все еще очень злой, встречает этого газетчика.

– Ты дал мне совершенно гнусную наводку, – обвинил он.

– Какую наводку? – ничего не понял газетчик, который успел уже забыть их разговор.

– По поводу Дж.О.Г. Ты сказал, что сведения из хорошего источника.

– Ну, сказал. Мне сказал директор компании, входящий в финансовый комитет.

– Кто из них? – кровожадно спросил брокер.

– Если уж так хочется знать, – отвечал ему газетчик, – это был твой собственный тесть, мистер Уестлейк.

– Какого черта ты мне не сказал, что сведения от него! – взревел брокер. – Ты меня подставил на три с половиной тысячи. – Он не верил в советы своих родственников. Чем менее родствен источник, тем чище и надежней совет.

Старина Уестлейк был богатым и удачливым банкиром и организатором. Как-то он встретился с Джоном В. Гейтсом. Гейтс поинтересовался, что ему известно.

– Я дам вам совет, если вы намерены ему следовать. А если нет, я лучше помолчу, – сварливо ответил Уестлейк.

– Конечно, последую, – льстиво пообещал Гейтс.

– Продавайте «Ридинг»! Здесь можно наверняка выиграть двадцать пять пунктов. Может быть, и больше, но двадцать пять я гарантирую, – с внушительной напористостью произнес Уестлейк.

– Весьма признателен вам, – и Гейтс, которого называли «ставлю миллион», тепло попрощался и направился к своему брокеру.

Уестлейк был специалистом по «Ридинг». Он все знал о компании и был в хороших отношениях с ее руководителями, так что все знали, что эти акции для него как открытая книга. И вот он посоветовал крупному спекулянту с Запада продавать эти акции.

Что ж, акции «Ридинг» так и не замедлили подъем ни на мгновение. За несколько недель они выросли примерно на сто пунктов. И как-то старина Уестлейк на Уолл-стрит чуть не столкнулся с Джоном Гейтсом, но сделал вид, что не заметил его, и проследовал дальше. Но улыбающийся до ушей Гейтс догнал его и протянул руку. Тот с изумлением ее пожал.

– Я хочу поблагодарить вас за замечательный совет по поводу акций «Ридинг», – сиял улыбкой Гейтс.

– Я не давал вам никаких советов, – довольно-таки холодно отвечал Уестлейк.

– Ну как же! Это была прямо королевская подсказка! Я сделал шестьдесят тысяч долларов.

– Шестьдесят тысяч?

– Ну да! А вы разве не помните? Вы мне сказали продавать «Ридинг», ну, я их и купил! Мне всегда везло, когда я использовал ваши подсказки наоборот, всегда! – Гейтс говорил очень почтительно.

Уестлейк взглянул на этого блефующего грубияна с Запада и воскликнул:

– Гейтс, мне бы ваши мозги! Я был бы очень богатым человеком!

На другой день я встретил У. А. Роджерса, знаменитого карикатуриста, очень любимого биржевиками. Его ежедневные карикатуры в «Нью-Йорк тайме» годами развлекали тысячи читателей. Он рассказал мне вот какую историю. Это было как раз перед нашей войной с Испанией. Его приятель брокер устроил вечеринку. Уходя оттуда, он захватил на вешалке свой котелок, по крайней мере он думал, что это его, потому что внешне был похож и размер совершенно тот же.

В то время на Уолл-стрит все разговоры были только о войне с Испанией. Будет, не будет? Если будет, рынок просядет, и не столько потому, что свои будут продавать, сколько потому, что возникнет давление со стороны европейских владельцев наших ценных бумаг. Если не будет – нужно акции покупать, потому что перед этим котировки уже упали из-за сенсационных публикаций в желтой прессе. Дальнейшее мистер Роджерс рассказывал так: