Воспоминания бурского генерала: Борьба буров с Англиею

Так как у нас решительно не было времени для того, чтобы обычным путем выбирать преемника Вилонелю, то я, собравши винбургских бюргеров вместе и заявив им об уходе их комманданта, сказал им, что позднее, при первой возможности, они могут выбрать кого им угодно, а что пока, за спешностью, я назначаю коммандантом фельдкорнета Герта ван-дер-Мерве. Никто из бюргеров не имел ничего против назначения бравого храбреца, милого Герри; и после отданного им приказа отправить повозки домой, мы выступили вперед.

По дороге к водопроводам (Waterwerken) мы подошли к тому месту, где я назначил находиться моим разведчикам. Они сообщили мне, что войска генерала Бродвуда вышли в тот вечер от Ледибранда к Таба-Нху. Я простился с генералами, которые должны были разместиться к востоку от реки Моддер против Саннаспоста, и отправился к Коорнспрейту, не зная о том, что генерал Бродвуд в эту же ночь выступил из Таба-Нху к водопроводам.

Без шума, насколько возможно было тихо, пробрались мы к Коорнспрейту; здесь я спрятал своих бюргеров около реки, по обеим сторонам брода, лежавшего на пути из Таба-Нху и Саннаспоста к Блумфонтейну. Пока я все это устраивал, стало рассветать. Вдруг мы заметили, что на крутом берегу реки стоит повозка с кафрами и несколько быков и овец. Мы узнали от них, что скот этот принадлежал одному из сдавшихся буров в Таба-Нху, и что они торопились в Блумфонтейн, чтобы продать скотину в британском лагере. От этих же кафров мы узнали, что таким же способом доставлен был скот в лагерь Бродвуда, который теперь уже находился у Саннаспоста.

В это время сделалось уже совсем светло, и мы, действительно, увидели войска генерала Бродвуда около Саннаспоста, не более как в 3.000 шагах от нас. Таким образом, оказалось, что не генералам моим с их 1.150 бюргерами, а мне с маленькой горсточкой в 350 человек, пришлось иметь дело на реке Моддер с огромными силами англичан.

Я твердо решил сопротивляться превосходившему меня по числу неприятелю. К счастью, мои позиции имели много преимуществ перед неприятельскими. Положение Коорнспрейта было таково, что я мог попрятать всех своих бюргеров со всеми их лошадьми. Я дал строгий приказ, чтобы, пока наши подкрепления у реки Моддер не начнут стрелять, никто бы не издал ни звука, а также чтобы никто не смел делать ни одного выстрела, пока я не прикажу. Они должны были ждать приближения неприятеля и по возможности без перестрелки заставить его поднять руки вверх (т. е. сдаться).

Лагерь генерала Бродвуда только что приготовился выступать, когда наши пушки стали его обстреливать.

Последствием этого было беспорядочное бегство неприятеля. Повозки не двигались гуськом одна за другою, но целыми кучами, сбивая друг друга с ног, спешили к броду, т. е. как раз к тому месту, где я находился с моими бюргерами. Несколько возов отделились и были уже впереди других. Как только первая повозка въехала в брод, сидевшие в ней люди (мужчина и женщина) увидели, что попались. Но было поздно. Я стоял с коммандантами Фури и Нелем у самого брода. Немедленно приказал я двоим из моих бюргеров сесть в повозку рядом с находившимися в ней двумя людьми, ехать, переправившись через реку, по направлению к Блумфонтейну и остановиться у дома г. Преториуса, стоявшего в 400 шагах от брода; там отпрячь быков, а англичан запереть в доме, чтобы они ни в каком случае не увидали своих и не успели бы подать знака.

Другие повозки стали спускаться одна за другой к броду, и я приказывал им следовать за первой к тому же дому под угрозой, что если сделают хотя бы малейшие знаки своим, то будут немедленно застрелены.

Сидевшие в повозках оказались англичанами, коренными жителями Таба-Нху, и я спешил, чтобы эти повозки с женщинами и детьми достигли дома прежде, чем началась бы перестрелка.

Довольно долго дело с повозками шло безостановочно, не возбуждая в англичанах ни малейшего подозрения.

Первые солдаты, вступившие в воду и бывшие уже на середине реки, страшно испугались, услышавши наши голоса:

— Руки вверх!

Немедленно все руки поднялись кверху.

За первыми солдатами нахлынули другие, и в одно мгновение мы обезоружили 200 человек, прежде чем они успели придти в себя.

Порядок между бюргерами сохранялся все время, вплоть до обезоруживания неприятеля. Но когда они, предоставленные сами себе, имели в руках массу оружия, с которым не знали, что делать, то стали раздаваться со всех сторон вопросы, при чем один перебивал другого: «Генерал, что мне делать с ружьем?» или: «Генерал, что мне делать с лошадью?» Началась суета… и прошло не много времени, как неприятель смекнул, что что-то не совсем ладно.

Кто-то из английских офицеров вдруг приказал повернуть назад.

Но нам все-таки удалось обезоружить 200 англичан и отобрать их обоз, состоявший из 117 возов, и 5 орудий, оставленных на берегу реки, в ста шагах от нас. Кроме того, еще два орудия были брошены в 300 шагах от нас.

Англичане отступили на расстояние 1.300 метров к станции, лежавшей на линии Деветсдорп — Блумфонтейн и только что отстроенной перед войной. Мы открыли по ним сильный огонь.