Воспоминания декабриста о пережитом и перечувствованном. Часть 1

От станции Коби дорога возвышается до самого перевала через хребет. Эта последняя гора называется Крестовою по огромному каменному кресту, воздвигнутому здесь генералом Ермоловым и тогда стоявшему.

Мы переезжали Крестовую гору в исходе мая, и тут еще была зима и огромные массы снега только что начинали таять. Несколько ниже вершины по ту и другую сторону началась весна; трава только что выходила, тогда как внизу у Владикавказа было лето в полном развитии. Как подъедешь, так и спуск имеет несколько станций: Пасанаур, Коша-ур и наконец Ананур, где находится штаб-квартира 1 — го грузинского линейного батальона.

В горах видно много древних обителей, которых основание восходит к самым первоначальным временам обращения в христианство Грузии. Все эти монастыри, несмотря на свое настоящее запустение, посещаются в известные праздники бесчисленными богомольцами. Нам случилось объехать одну такую толпу богомольцев. Возле светлого горного ключа, светлою и густою струею бьющего из горы, расположилась самая живописная группа мужчин, женщин, девиц и детей в праздничных разноцветных одеждах. Тут были и седые старцы, и дети, играющие по зеленой мураве, и прелестные женщины с отброшенными назад чадрами. Одни отдыхали, собирались с силами, тогда как другие вереницами поднимались в гору на такой высоте, что казались более муравьями, нежели людьми.

Подъем на Крестовую гору простирается версты на четыре. От креста начинается спуск, местами очень крутой. Дорога высечена на краю обрыва по одному боку Гуд-горы на страшной высоте в две сажени шириной. Слева отвесная стена, от которой гора возвышается до вершины. Тонкие перила ограждают от обрыва. Если достает смелости, чтобы взглянуть в эту пропасть, я думаю, до 600 сажень глубины, то восхищенному взору представится нижняя ступень хребта Гудовского ущелья, на дне которого по нижним уступам гор виднеются столетние дубы и орешники, сквозь гигантские ветви которых проглядывают замки с башнями. Еще ниже, как муравейники, раскинуты грузинские селения, утопающие, так сказать, в самой роскошной растительности, и между ними светится Арагва, пропадающая у подошвы и вытекающая из гор светлою серебряною нитью.

Здесь начинается спуск с вершины версты четыре и потом по ровной дороге до Кошаура. Из Кошуара опять спускаются под гору тоже версты четыре в долину Арагвы. Эта кроткая и прелестная сестра Терека бежит тут по чудной, восхитительной долине Грузии. По обеим сторонам также высятся горы, но долина между ними очень обширна, и она, светлая и голубая, как небо ее родины, грациозно катит свои воды между цветущими лугами и полями, где пшеницы уже в колосу и миндаль в цвету. Кой-где в уступах гор видны пещеры, в которых жили некогда святые пустынники, а может быть, живут и теперь, так как глубокое религиозное чувство и животворную веру хранит вся Грузия.

От Кошаура до Пасанаура 19 верст. Это укрепленный пост со рвом, валом, казармами и домом воинского начальника, как и все другие посты, с неизбежной лавкой духанщика, где можно купить все, что нужно. От Пасанаура дорога идет по той же долине до Ананура. Тут ущелье суживается и снова приходится проезжать под навесом скал, но дорога вообще хороша и везде живописные виды. На 14-й или 15-й версте горы по обеим сторонам понижаются и вправо открывается замок с монастырем.

Ананур древний город. Замок окружен толстыми стенами, расположенными по полугоре. Народонаселение города очень небольшое. Тут была штаб-квартира 1 — го грузинского линейного батальона. Отсюда дорога идет через речку Аркана, впадающую в Арагву, которая остается вправо и потом поднимается на небольшую гору между кустарником. Подъем, однако ж, продолжается, хотя и не круто, верст 6 или 7 и затем спускается к городу Душет. Вся эта дорога идет между грузинскими пашнями. Тут мы остановились и рассматривали грузинский плуг и грузинскую пахоту. Плуг, огромного размера, был запряжен восемью парами волов и буйволов, на каждой паре мальчик, перед всею упряжью волов шел передовой и направлял шествие, а плугом управляли двое. Это примечательное орудие отваливает огромного размера пласты, а борозда, им проводимая, скорее походила на канаву, нежели на борозду. Не менее того, грузины считают такую глубину необходимою как по тяжелой глинистой почве, так и потому, что глубоко залегшие семена более сохраняются от палящих лучей грузинского солнца. Нас, как земледельцев и еще недавних фермеров, очень занимала эта пахота.