Воспоминания декабриста о пережитом и перечувствованном. Часть 1

В Душет мы спустились около полудня. Это довольно порядочный городок, также с крепостью. Все строения каменные и довольно красивые. Площадь обстроена множеством лавок. Этот признак обширной торговли в кавказских городах для приезжего из России, где в маленьких городах увидишь весьма немного лавок, поражает. Но надо вспомнить, что на Кавказе вся торговля в руках армян, самого торгового, деятельного и способного племени. Мы приехали прямо в заезжий дом с большими опрятными комнатами, хорошею мебелью и зеркалами. Перед окном нашей комнаты, где мы поместились, и по обе стороны крыльца роскошно цвели огромные кусты роз, усыпанные крупными благоуханными цветками, разливавшими свой аромат в воздухе и по всем комнатам. Здесь нам пришлось пробыть более двух дней, так как все почтовые лошади были сняты под корпусного командира Головина, возвращавшегося из редута Кале в Тифлис. Впрочем, мы этим замедлением были очень довольны. Сюда же приехали и также остановились с нами майор Ершов, Николай Иванович, и князь Лобанов-Ростовский, который кончил курс в университете, ехал поступить в военную службу, впоследствии флигель-адъютант и зять фельдмаршала Паскевича. Оба наши спутника были люди очень приятные и умные собеседники; приходили также к нам некоторые офицеры, местный доктор, и все это время мы провели очень приятно. Вечером гуляли и, встретив все душетское общество из дам и мужчин, присоединились к нему, так как с некоторыми уже познакомились при их посещении. Между гуляющими было несколько прелестных дамских лиц.

Из Душета мы выехали мимо гигантских орешников через речку Душетка и поднялись в гору, потом спустились в деревню, где было множество виноградников, и на 7-й версте спустились к Арагве и потом кустарниками приехали в Гарцискар. Из Гарцискара снова поднимаются в гору по правую сторону Арагвы, а на второй версте поворачивают вправо под обрыв берега, идущего гранитною стеною, и тут влево от впадения Арагвы в Куру открываются развалины Мцхета, некогда столицы Грузии.

По преданию, Мцхет восходит до времен самых отдаленных, построен он Мцхетом, сыном Картлоса, родоначальником грузин, по имени которого он доныне называется Картлосом; сам Картлос считается ближайшим потомком Ноя. Известно то, что Мцхет во времена Александра Македонского уже был цветущим городом.

Нынешний собор построен в XV веке, но на этом месте первая христианская церковь, деревянная, была построена царем Иберии Марианом, первым принявшим христианскую веру от святой равноапостольной Нины. Вместо этой церкви в половине V века построен великолепный собор, потом разрушенный землетрясением, в исходе XII века, вместо которого в XV уже веке построен нынешний собор во имя Покрова Пресвятой Богородицы. Влево от дороги видна другая церковь, возле которой стоит часовня, воздвигнутая, как говорят, святой Ниной. Упадок Мцхета начался с начала V века, когда царь Дочи перенес столицу в Тифлис. Потом его разоряли персиане и он остался до сих пор в развалинах. Между тем он имеет прекрасное местоположение и воздух гораздо здоровее тифлисского. Теперь в Мцхете живет до сотни семейств.

На шестой версте от Мцхета виден древний каменный мост через Куру, построенный, по преданию, Помпеем, во время преследования царя Митридата. От моста дорога поворачивает влево по берегу Куры, под гранитными стенами горы. По ту сторону реки довольно густое народонаселение. На 10-й версте от Мцхета открывается Тифлис. Старый город в котловине между высокими горами, его окружающими. По мере приближения умножаются селения и повсюду сады и шпалеры с виноградниками.

Мы въехали в предместие Тифлиса, по левую сторону Куры, и остановились в гостинице немца Зальцмана, колониста и пивовара. Дом прислонен к высокой горе, и все здания его постройки идут уступами в гору. Мы заняли две чистенькие комнаты по 1 рублю 50 копеек в сутки. Обед в трактире у него же очень хорош и не дорог. Бутылка пива пол-абаза или 10 копеек серебром, бутылка красного грузинского вина, очень хорошего, — 1 рубль, это, разумеется, только в гостинице, а в городе не более абаза.