Воспоминания Гарри. Год первый (СИ)

   Глядя на Дадли, гордо вышагивающего в своей новой форме, дядя Вернон ужасно растрогался и ворчливым голосом -- ворчал он притворно, пряча свои эмоции, -- заметил, что это самый прекрасный момент в его жизни. Что же касается тети Петуньи, то она не стала скрывать своих чувств и разрыдалась, а потом воскликнула, что никак не может поверить в то, что этот взрослый красавец -- ее крошка сыночек, ее миленькая лапочка. А я даже боялся открыть рот. Я изо всех сил сдерживал смех, но тот так распирал меня, что мне казалось, что у меня вот-вот треснут ребра и хохот вырвется наружу.

   Когда на следующее утро я зашел на кухню позавтракать, там стоял ужасный запах. Как оказалось, он исходил из огромного металлического бака, стоявшего в мойке. Я подошел поближе. Бак был наполнен серой водой, в которой плавало нечто похожее на грязные тряпки.

   что на этот раз они задумали?

   -- Что это? -- спросил я у тети Петуньи.

   Тетя поджала губы -- она всегда так делала, когда я осмеливался задать ей вопрос.

   -- Твоя новая школьная форма.

   Я снова заглянул в бак

   -- Нуда, конечно, -- произнес я. -- Я просто не догадался, что ее обязательно нужно намочить.

   -- Не строй из себя дурака, -- отрезала тетя Петунья. -- Я специально крашу старую форму Дадли в серый цвет. Когда я закончу, она будет выглядеть как новенькая.

   Я никак не мог в это поверить, но решил, что лучше не спорить. Я сел за стол, стараясь не думать о том, как будет выглядеть в свой первый день в "Хай Камеронсе" -- наверное, так, словно вырядился в обрывки полусгнившей шкуры мамонта.

   В кухню вошли Дадли и дядя Вернон, и оба сразу сморщили носы -- запах моей новой школьной формы им явно не понравился. Дядя Вернон, как обычно, погрузился в чтение газеты, а Дадли принялся стучать по столу форменной узловатой палкой, которую он теперь повсюду таскал с собой.

   Из коридора донеслись знакомые звуки -- почтальон просунут почту в специально сделанную в двери щель, и она упала на лежавший в коридоре коврик.

   -- Принеси почту, Дадли, -- буркнул дядя Вернон из-за газеты.

   -- Пошли за ней Гарри.

   -- Гарри, принеси почту.

   -- Пошлите за ней Дадли, -- ответил я.

   -- Ткни его своей палкой, Дадли, -- посоветовал дядя Вернон.

   я увернулся от палки и пошел в коридор. На коврике лежали открытка от сестры дяди Вернона по имени Мардж, отдыхавшей на острове Уайт, коричневый конверт, в котором, судя по всему, лежал счет, и письмо для меня.

   Я поднял его и начал внимательно рассматривать, чувствуя, как у меня внутри все напряглось и задрожало, как натянутая тетива лука. Никто ни разу никогда в жизни не писал мне писем. Да и кто мог мне написать? У меня не было друзей, у меня не было других родственников, я даже не был записан в библиотеку, из которой мне могло бы прийти по почте грубое послание с требованием немедленно вернуть книги. Однако сейчас я держал в руках письмо, и на нем стояло не только мое имя, но и адрес. Так что сомнений, что письмо адресовано именно мне, не было.

   "Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей" -- вот что было написано на конверте.

   Конверт, тяжелый и толстый, был сделан из желтоватого пергамента, а адрес был написан изумрудно-зелеными чернилами. Марка на конверте отсутствовала.

   Дрожащей рукой я перевернул конверт и увидел, что он запечатан пурпурной восковой печатью, украшенной гербом, на гербе были изображены лев, орел, барсук и змея, а в середине -- большая буква "X".

   -- Давай поживее, мальчишка! -- крикнул из кухни дядя Вернон. -- Что ты там копаешься? Проверяешь, нет ли в письмах взрывчатки?

   Дядя Вернон расхохотался собственной шутке.

   Я вернулся в кухню, все еще разглядывая письмо. Я протянул дяде Вернону счет и открытку, сел на свое место и начал медленно вскрывать желтый конверт.

   - почему не вскрыл его позже?

   - Джейн, я растерялся. мне никто еще не писал. А то что Дурсли могут его отобрать, я не подумал.

   Дядя Вернон одним движением разорвал свой конверт, вытащил из него счет, недовольно засопел и начал изучать открытку.

   -- Мардж заболела, -- проинформировал он тетю Петунью. -- Съела какое-то экзотическое местное блюдо и...

   -- Пап! -- внезапно крикнул Дадли. -- Пап, Гарри тоже что-то получил!

   я уже собирался развернуть письмо, написанное на том же пергаменте, из которого был сделан конверт, когда дядя Вернон вырвал бумагу из моих рук.

   -- Это мое! -- возмутился я, пытаясь завладеть бумагой.

   -- И кто, интересно, будет тебе писать? -- презрительно фыркнул дядя Вернон, разворачивая письмо и бросая на него взгляд. Его красное лицо вдруг стало зеленым, причем быстрее, чем меняются цвета на светофоре. Но на этом дело не кончилось. Через несколько секунд лицо его стало серовато-белым, как засохшая овсяная каша.