Воспоминания гермафродита

Вы покрыты грязью и считаете, что она свидетельствует о вашем благородстве. Это мне следовало бы пожалеть вас, несчастные опустившиеся создания, растратившие в погоне за жалкими удовольствиями все свои душевные силы, почти лишившиеся разума, чистый свет которого должен был бы вести вас по дорогам жизни. Да, мне жаль вас, ибо вы не страдали. Для того, чтобы страдать, необходимо благородное щедрое сердце, возвышенная душа. Но настанет час расплаты, если он уже не настал. И тогда вы ужаснетесь жуткой пустоте своего существования.

Несчастные! Вы ничем не сумеете его заполнить. И на пороге вечности о чем вы будете сожалеть? О жизни. Перед лицом бессмертия вы будете сожалеть о пыли, о пустоте!

Это я вам говорю, тот, кого вы попирали ногами, я выше вас и имею на это право в силу своей нематериальной природы, девственности и долгих страданий.

Я говорю о страданиях, и это правда, ибо я тоже проводил безумные ночи, полные жарких страстей, которые мне суждено было познать лишь в фантазиях.

По вечерам, глядя на проходивших в свете ярких огней женщин, чьи наряды только и можно было назвать прекрасными, в отличие от их давно увядших лиц, я ощущал тайную дрожь. Порой сидя, охваченный грустью, в партере театра, я устало оглядывал окружающую меня толпу и втайне анализировал все эти радости, завуалированные различными речами, улыбками, пожатиями рук, сулившими блаженство. Ах! Не верьте! Конечно же, я не мог без зависти ощущать эти электрические разряды, бившие буквально отовсюду. Нет. Я был молод. И мне также хотелось занять свое место на этом любовном пиршестве. Но я был предназначен лишь Богу… и никому больше. И до того, как достичь полного отрешения души, истомленной в борьбе, о! можете поверить, я жестоко страдал!

Среди горестей, однако, меня преследовала одна безумная иллюзия, в которой, несомненно, меня можно упрекнуть. Но кто осмелится сделать это? Ведь меня полюбила девушка, причем так, как любят впервые в жизни. По крайней мере, она в это верила.

В своем великодушном неведении она не требовала ничего больше тех скромных утех, которые я ей открыл. Позже она забыла обо мне, и это меня убило. Тем самым я в полной мере осознал свое положение, которого какое-то время не замечал.

Именно тогда, когда меня лишили моей единственной отрады, я прекрасно понял, какие тяжкие жертвы мне пришлось принести во имя долга.

В один миг я благородно порвал со всеми воспоминаниями о своем прошлом. Будучи еще молодым, я похоронил себя живьем, обрек на вечное одиночество, которое подстерегает меня всюду, среди шумной толпы я остаюсь неведомым изгнанником!

Разум вернулся ко мне. Он помог мне обрести забвение, однако не покой и не счастье. Увы! Счастье так мне и не улыбнулось.

С тех пор прошло много дней. Я до дна испил эту чашу. И теперь лишь в мыслях я продолжаю беседовать с милым призраком угасшей любви. Порой я переношусь в те так быстро ушедшие дни, полные святой нежности, целомудренных мечтаний, когда я, юноша среди девушек, своих сестер и подруг, ощущал так необходимые мне для жизни нежное родственное сочувствие и понимание, которые ничто не омрачало.

В этих воспоминаниях нет горечи. Они утешают меня в моих разочарованиях. Это благоуханный оазис, служащий убежищем для моей израненной в тяжких битвах души. Сегодня я уже спокойно смотрю в мрачное будущее, назначенное мне неумолимой судьбой.

Чувствуя глубокое отвращение ко всем и ко всему, я переношу без особых волнений людскую несправедливость, ненависть и лицемерие. Они не способны ранить меня, ибо я нашел для себя надежное убежище.

Между ними и мной лежит пропасть, непреодолимый барьер… Я бросаю им вызов.

30 мая 186…— Господи! Господи! Чаша моих страданий все еще не осушена! Так значит Твоя могущественная длань протянута ко мне лишь для того, чтобы ударить, чтобы разбить это и без того измученное сердце, в котором уже нет места ни для радости, ни для ненависти? И мое одиночество может стать еще больше, а моя тоска еще острее?

О! прошу пощады, о Боже! Пощады, ибо я умираю, охваченный медленной и ужасной агонией, ибо мои силы покидают меня, ибо капля воды уже стала океаном. Он затопил все тайники моего существа.

Под моими ногами образовалась огромная пропасть, которая все увеличивается, и я уже не могу взглянуть в нее, не испытывая ужасного головокружения. Порой мне кажется, что эта полная коварных ловушек земля вскоре осядет под моими ногами и поглотит меня навсегда!

Эта непрестанная борьба природы и разума каждый день все больше высасывает из меня силы и все ближе подводит меня к могиле.

Мне уже остались не годы, а месяцы — возможно, дни.

Яощущаю это с жуткой уверенностью, но как же эта мысль утешает и ласкает мою душу! Там меня ждет забвение, кончина. Там, безо всякого сомнения, несчастный изгнанник этого мира сможет наконец обрести родину, братьев, друзей. Там найдется место прокаженному.