Воспоминания гермафродита

Затем я переносил на бумагу свои мысли, посещавшие меня каждый день, свои впечатления, огорчения; все это предназначалось Саре, которая, в свою очередь, раз в неделю присылала мне длинное письмо, которое я жадно читал в ночной тишине. Каждое ее послание заставляло меня сократить время, проведенное в разлуке с ней! Была уже середина октября. Я пообещал мадам П. вернуться в это время, и я собирался исполнить свое обещание. Сколько времени я буду еще жить в ее доме? Я этого не знал. В любую минуту могло случиться непоправимое. Я уже заранее смирился с этим. Чем ближе был крах, тем больше сил я в себе чувствовал! Но что будет с Сарой!

Расписание экипажей изменилось. На сей раз, я прибыл в Л. глубокой ночью. В это время меня не ждали. Мадам П. уже была в постели. Она сердечно обняла меня, и попыталась встать, чтобы приготовить мне поесть, но я сразу же отказался.

«Ну тогда, — сказала она мне, — идите отдыхать. Сара уже легла, думаю, она спит. Вы ее приятно удивите». Я не заставил ее повторять дважды. Моя юная подруга узнала мой голос.

Она ждала меня с распростертыми объятиями!!!

И этой ночью мы совсем не спали!!!..

Счастье на долгие часы заменило нам сон! Нам нужно было столько рассказать друг другу!!! И в результате наутро мы не смогли встать в назначенное время!

Мадам П. пришла к нам, открыла занавески и дружески попеняла на нашу лень.

Я хотел бы ответить в том же тоне, но я был действительно напуган. После ухода своей матери, Сара сделала поразившее меня признание! Ее душили слезы! Если ее опасения были обоснованы, то мы пропали! Над нашими головами навис дамоклов меч.

Сара уважала и боялась свою мать. Мысль о том, что ей придется краснеть перед ней, была для нее невыносима. Я порой представлял себе гнев, ярость, возмущение этой матери, узнавшей о позоре своей дочери! И это при самых невероятных обстоятельствах! Признаюсь, что я втайне желал подобного исхода, хотя и очень его боялся. Если бы это случилось, ничто бы не могло противостоять нашему с Сарой браку! Но сколько горьких упреков мне предстояло выслушать…

В первые месяцы этого второго года ничего особенного не случилось. Монотонность нашего существования в Л. прерывалась лишь тайными страданиями любви, скрытой ото всех, ускользающей от любых человеческих ожиданий.

Я больше не поддерживал никаких отношений с кюре. Этот человек был мне ненавистен!

Хотя он часто и наведывался к мадам П., но никогда не посещал занятий.

Я не мог усомниться в том, что этому мешало мое присутствие. Под любыми предлогами он избегал даже обращаться ко мне.

Это меня радовало, ибо я, возможно, не сумел бы скрыть свою антипатию.

Я покинул его, вскоре и Сара поступила так же. Мне была известна его жуткая злоба.

В определенный момент он мог превратиться в ужасного врага и отмстить за мое презрение. Мне было ясно, что он ждет подходящего случая.

Желая отыграться за то, что мы им пренебрегали, он установил за нами самый неприятный вид слежки. Большая часть наших воспитанниц исповедовались у него. Его не удовлетворяло то, что он задавал им кучу вопросов личного характера, весьма двусмысленных, учитывая нежный возраст учениц; он еще и ловко добивался того, что они давали ему полный отчет о нашем поведении. Бедные дети не умели избежать этих инквизиторских допросов и обо всем ему рассказывали, а затем передавали нам. Я воздержусь здесь от подлинной оценки подобных действий!!!..

Одно происшествие, о котором я расскажу ниже, привлекло внимание к нашему заведению. Однажды утром все население Л. было взбудоражено непонятными слухами. Когда стало известно, что одна девочка, которой едва исполнилось четырнадцать лет, оказалась беременной и родила, удивление достигло предела. Эта девочка была нашей ученицей. Однако за ней не было замечено ничего такого, что могло бы помочь определить имя виновника.

Дом ее родителей, где она жила, располагался почти по соседству с нашим, и мы часто ее видели. Узнав эту новость, мадам П. разразилась громкими криками. Подобные вещи ее просто пугали, она была к ним до смешного чувствительна.

Эта душа, иссушенная убогой моралью, проповедуемой аббатом, была не способна простить заблуждения страсти.

Всем понятно, что этот инцидент заставил меня серьезно задуматься о возможных последствиях моих отношений с Сарой. Поведение же девушки еще подчеркивало странность этого события. Она постоянно отказывалась назвать имя виновника, и ее упорство невозможно было преодолеть. Ее лечащий врач видел, как она родилась, однако и он тщетно пытался получить признание. Все было бесполезно!!!

Она сказала врачу, что отцом ее ребенка был какой-то коммивояжер. Подобное объяснение было довольно расплывчатым, однако семье пришлось им удовлетвориться. Спустя некоторое время они вместе с отцом и матерью покинули эти места.