Воспоминания и рассказы

Зимой караси в озере не ловились, а на Урале ловились только мелкие окушки и плотвички. Нас с Петровичем это сначала устраивало, пока я не побывал на зимней рыбалке на Ишиме, где ловились большие окуни и щуки. После этой рыбалки мне стало не интересно ловить такую мелочевку в Урале, и мы туда на рыбалку больше не ходили. А на Ишиме рыбалка мне понравилась. Во время очередной командировки в Державинск меня на рыбалку пригласили два местных рыбака: Славка Акимов и Николай Сергиенко. Удочки у меня с собой были, а мотылем меня обещали обеспечить. Выехали мы затемно на москвиче Николая, который мне сразу объяснил, что у них здесь свои традиции, которые нужно строго соблюдать, чтобы рыбалка была удачной. Перво-наперво, нужно было сразу после выезда из военного городка выпить за хорошую дорогу, что мы и исполнили. Для этого нужно было выйти из машины, и выпить и закусить на капоте, так как за рулем пить нельзя. По приезду к месту ловли сразу же выпили за счастливое прибытие. После этого пешней по очереди долбили себе лунки. Толщина льда была порядка 60-ти сантиметров, поэтому долбили долго. Мне, как гостю, пешню дали первому, поэтому я первым и начал ловить. Они еще не успели продолбить себе лунки, а я уже поймал приличного окуня, порядка 150-ти граммов. На Урале таких окуней при мне никто не ловил, поэтому я уже был счастлив. Рыбаки прекратили долбить свои лунки и сказали, что сейчас нужно срочно выпить за первую рыбку, чтобы успех от нас не отвернулся. Выпили за первую рыбку и продолжили, я ловить, а они дальше долбить свои лунки. Поклевки были не очень частыми, и кроме окуней больше ничего не ловилось, но зато окуни были, как для меня, громадными, до 250‑ти граммов весом. За два часа рыбалки я поймал их штук тридцать и был бесконечно рад, благодарил Николая и Славку за такую рыбалку.

– Да разве это рыба? – возразил Николай, – Мы таких селявок даже домой не берем, засмеют.

– Бери пешню и пошли со мной, – сказал Славка, – я тебе покажу, где ловится нормальная рыба.

– Долби здесь, – сказал он, подведя меня под куст, торчащий из воды под берегом.

– Да здесь же очень мелко, засомневался я.

– Долби и не сомневайся, – заверил меня Славка, – только долби лунку пошире, с полметра в диаметре, а то здесь монстры живут.

Через полчаса я нужную лунку продолбил, хотя и был весь мокрый от пота.

– Что, уже выдохся? – спросил меня Славка, – Так ты настоящую рыбу никогда не поймаешь, нужно ведь еще одну лунку продолбить. Ладно, давай я сам.

Он взял пешню и продолбил еще одну большую лунку под противоположным берегом реки.

– А теперь начинаем ловить, – сказал он, снимая бушлат и свитер, и закатывая рукава рубашки.

Ничего не понимая я наблюдал за его действиями. Он опустил руку в лунку и вытащил оттуда кусок бельевой веревки, к которому Николай привязал конец мотка другой веревки, который держал в руке. Потом Славка перешел в другую лунку, вытащил оттуда еще один конец веревки, и начал вытаскивать сеть. В сети было восемь щук, от полутора до двух с половиной килограмм весом, и несколько окуней. Окуней сразу выпустили, щук забрали, а сеть, с помощью привязанной перед этим веревки, вернули на исходное место. Оказывается, эта сеть у них стоит всю зиму, им остается только раз в неделю доставать улов. Исполнили последний элемент традиции, выпили за хороший улов, и поехали домой. В городке они завезли меня в гостиницу и предложили забирать весь улов, но хранить столько рыбы мне было негде, в морозилку, имеющегося в номере холодильника, поместилось только четыре самые маленькие щучки, ну и своих трудовых окуней я забрал, хотя мне еще на речке предлагали их выбросить. Окуней я сразу почистил и поместил в авоську, которую вывесил на улицу через форточку. Три дня я не ходил на ужин в столовую, питался окунями, которых жарил на имевшейся в этой гостинице кухне.