Воспоминания и рассказы

В аэропорту Волгограда народа было полно, присесть было негде, но одна скамейка была свободной. Она располагалась в промежутке между двумя стеклянными стенами аэропорта, поэтому объявления здесь было плохо слышно. На ней мы и расположились, поскольку до вылета еще было два часа. Сквозь сон я услышал, что, вроде бы, объявили об окончании посадки на наш самолет. Вышли в зал ожидания, услышанная информация подтвердилась, прошедшие регистрацию на наш рейс еще стояли рядом за стеклянной дверью, но нас туда уже не пустили, посадка считалась законченной. Обратились за помощью к девушке‑регистраторше, объяснили, что были полтора месяца в командировке, а теперь прозевали регистрацию. Девушка вошла в наше положение и обещала помочь, попытается посадить нас на следующий рейс на Оренбург, который будет через два часа. Но билетов на него не было. С потерей двадцати пяти процентов стоимости мы сдали старые билеты и купили новые на завтрашний рейс, как рекомендовала нам девушка. Купили в буфете бутылку шампанского и коробку шоколадных конфет, и вместе с половиной тюльпанов, которые везли в подарок женам, подарили девушке. Теперь оставалось только ждать, сон как-то совсем прошел. Я с интересом слушал объявления. Вскоре объявили о начале регистрации на очередной рейс на Оренбург, через полчаса объявили об окончании регистрации, и оказалось, что четыре человека на этот рейс не зарегистрировались. Вместо них девушка нас зарегистрировала, и мы улетели. Теперь я понял, почему мы пропустили свой рейс, хотя это конечно была не главная причина, в аэропорту всего один раз объявляли о начале регистрации, и те, которые это объявление не услышали, уже не могли улететь, так как после следующего объявления об окончании регистрации, на посадку их уже не допускали.

Благодаря помощи девушки, мы успели на наши традиционные майские шашлыки, но эта последняя игра в преферанс обошлась нам очень дорого. Домой мы приехали без копейки денег в кармане, все остатки денег отдали за новые авиабилеты. Больше в преферанс я не играл.

Учения

Наш командующий армией, генерал-полковник Шевцов Иван Андреевич, был переведен в академию им. Ф.Э. Дзержинского, а на его место назначен генерал-лейтенант Герасимов. Под его руководством мы и проводили проверку Тагильской дивизии. В первый же день проверки начались десятидневные учения и все полки были выведены в полевые районы. Полевыми эти районы конечно назвать сложно, поскольку вокруг сплошной лес, только кое-где встречаются небольшие поляны. Я поехал в качестве проверяющего с одним из полков. Стояла чудесная июльская погода. Это лучшее время года в этих местах, хотя и немного жарковато, но в тени деревьев в самый раз. Быстро развернулись и вошли в связь с командным пунктом дивизии и двумя дивизионами, но с третьим дивизионом, самым ближним, нормальной связи не было. В открытом режиме связь периодически появлялась, но закрыть канал не удавалось, и аппаратура АСУ этот канал периодически браковала. Отсутствовала также и тропосферная связь с дивизией. Ночью мне было сложно разобраться в происходящем, а когда рассвело начал анализировать причины отсутствия связи. Прежде всего нужно было добиться устойчивой связи с дивизионом. Ситуация была парадоксальной. Между машиной связи полка и командным пунктом дивизиона была прямая видимость, обе машины стояли на одной и той же просеке в полутора километрах друг от друга. На просеке не было ни одного крупного дерева, рос только мелкий кустарник. С крыши машины связи был виден командный пункт дивизиона, а связи не было. Ситуация была из серии «чего вообще не может быть». Несколько раз поменяли рабочие частоты, но связи не было. Промучились еще часа два, все безрезультатно, как будто между машинами висел железный занавес. Ну почему на расстоянии полутора километров, при наличии прямой видимости мы не можем организовать связь? Стоя на крыше машины связи я пытался проанализировать прохождение радиосигнала. Мне казалось, что если бы у нас были направленные антенны, то никаких проблем бы не было, но у нас были штыри, то есть, антенны с круговой диаграммой направленности. Начал вспоминать, что в Харьковском училище нам что-то рассказывали об интерференции, то есть о наложении волн. На практике я еще ни разу с этим явлением не сталкивался и не знал толком признаков интерференции, но было похоже, что наш сигнал, многократно отражаясь от деревьев по краям просеки, в точке приема сильно ослабляется за счет сложения большинства радиоволн в противофазе. Я ни в чем не был уверен, это просто были догадки, но пользуясь положением проверяющего, порекомендовал командный пункт дивизиона сместить немного с просеки в лес. Начальник связи полка со мной был не согласен, считая, что это ничего не даст, но спорить не стал. Машину переставили глубже в лес, и устойчивая связь появилась. Так вот какая она – интерференция! Теперь и я был с ней знаком.