Читаем Воспоминания. Книга третья полностью

Воспоминания. Книга третья

Надежда Яковлевна Мандельштам , Надежда Яковлевна Мандельштам

И не знаешь, откуда берешь его —Луч пропавших без вести вестей —Аравийское месиво, крошевоНачинающих смерть скоростей.Недосказано там, недоспрошено,Недокинуто там в сеть сетей —И своими косыми подошвамиСвет стоит на сетчатке моей.

Это начало текста из ЦГАЛИ — я нашла первый листок: он действительно оказался самой ранней записью из сохранившихся — под ним стоит дата: 1 марта 37.

Этот воздух пусть будет свидетелем —Безымянная манна его —Сострадательный, темный, владетельный —Океан без окна, вещество.Шевелящимися виноградинамиУгрожают нам эти миры,И висят городами украденными,Золотыми обмолвками, ябедами.Ядовитого холода ягодамиРастяжимых созвездий шатры —Золотые созвездий жиры…Аравийское месиво, крошевоНачинающих смерть скоростей —Это зренье пророка подошвамиПротоптало тропу в пустоте.Миллионы убитых задешево —Доброй ночи! Всего им хорошегоВ холодеющем Южном Кресте.

1 марта 37. В.

На полях правка рукой О. М.:

Этот воздух пусть будет свидетелем —Дальнобойное сердце его —Сострадательный, темный и деятельныйОкеан без окна, вещество…

Работа никогда не идет совершенно прямолинейно, возможны возвращения к пройденному, и часто именно они дают новые — даже этапные — находки. Но в черновике ЦГАЛИ важный момент, раскрывающий импульс к написанию этих стихов: «это зренье пророка смертей». Вместе с тем эта строчка должна послужить толчком к отходу от темы первой мировой войны и направить течение стихов к будущему.

2) Следующий момент в развитии этих стихов — запись в «Наташиной книге». Датирована эта запись 2–7 марта. В ней резко уменьшается тема XIX века и впервые появляется череп. Пока это еще только первые четыре строчки, но я хорошо помню три момента, когда О. М. мне показывал черновые записи и говорил: теперь все ясно… И — стихи будут — посмотри… Это строфа о черепе, затем — «хорошо умирает пехота» и, наконец, пришедшая едва ли не последней строфа: «наливаются кровью аорты». Именно появление последней строфы — решило все. После появления этой строфы — организовалось все целое и остались только незначительные сомнения.

Текст из «Наташиной книги» отличается от первого беловика только одним разделом:

Там лежит Ватерлоо поле новое,Там от битвы народов светло:Свет опальный — луч наполеоновыйТреугольным летит журавлем.Для того ль должен череп развитьсяВо весь лоб — от виска до виска —Чтоб в его дорогие глазницыНе могли не вливаться войска.

Остальное точно совпадает с записью от 3 марта.

3) Следующий момент работы зафиксирован не в записи стихов, а в перечислении строф и их порядка, сделанном частично моей, а частично рукой О. М. Впоследствии О. М. на этом листке записал черновик Наташиных стихов со строфы «Будет муж прямой и дикий».

Моей рукой:

I 3 строфы — сеятель — свидетель,

II Будут люди — ласточка

Миллионы убитых

III Неподкупное небо — могил.

IV виноградины — аравийское месиво — эфир лес. — до светло.

Переход: И не знаешь откуда берешь — пропадая задешево

V Череп

VI Хорошо умирает пехота

Рукой Мандельштама:

Сеятель

Ласточка