Воспоминания. Министр иностранных дел о международных заговорах и политических интригах накануне свержения монархии в России, 1905–1916

Через несколько дней после свидания императоров в Бьерке, когда был посланником в Копенгагене, я узнал, что кайзер известил короля Кристиана IX, что остановится в Копенгагене на обратном пути в Киль на борту «Гогенцоллерна». Я уже упоминал о внезапных визитах, которые император Вильгельм имел обыкновение наносить в датскую столицу; каждый раз его приезд вызывал громадное возбуждение не только при дворе, но и по всей стране, ввиду раздражения датского народа против Пруссии и Гогенцоллернов, вызванного событиями 1864 года. Королевская фамилия в полной мере разделяла это негодование, и присутствие кайзера в Копенгагене всегда являлось источником большого возбуждения со стороны короля Кристиана IX и его свиты. Неприязнь вдовствующей русской императрицы, второй дочери короля, к Германии и ко всему немецкому была настолько велика, что когда она отправлялась к своему отцу, то всегда пользовалась собственной яхтой, чтобы не пересекать германской территории. Когда плохая погода или время года вынуждали ее возвращаться на материк через Германию, она отказывалась пересекать пролив, отделяющий датские острова от германского берега, на пароходе, идущем под немецким флагом, и вместо этого садилась на датский пароход в Варнемюнде, откуда специальным поездом русских железных дорог отправлялась на русскую границу с возможно короткими остановками. Третья дочь короля Кристиана, принцесса Тира, вышедшая замуж за герцога Камберлендского, тоже была настроена против немцев. В тот период, который я теперь описываю, ее муж, сын последнего ганноверского короля, который был лишен трона Пруссией, разделял ее чувства. Случилось однажды так, что неожиданный визит кайзера застал герцогиню и герцога Камберлендского в Копенгагене. Раньше, чем можно было бы ожидать встретиться с германским императором, герцогская чета поспешила оставить датскую столицу в самый день его приезда. Этот инцидент дал случай принцессе Марии Орлеанской, жене принца Вольдемара, третьего сына короля Кристиана, сделать одно из тех остроумных замечаний, которыми она была известна при датском дворе. Во время обеда, данного в этот день в королевском дворце в честь германского императора, она заявила достаточна громко, чтобы это достигло уха коронованного гостя: «О, какой прекрасный соус и как он хорошо бежит; он может быть назван соусом Камберлендским».

Что касается императора Вильгельма, то у него, по-видимому, никогда не было никаких опасений относительно впечатления, которое он производил на своих хозяев; напротив, он, казалось, был уверен, что одно его присутствие и неотразимый эффект его личности покорили все сердца. Готовя роль, соответствующую случаю, он, по своему обыкновению, изобразил преувеличенное почтение к личности старого короля, которого, как он знал, обожал его народ, воображая, что это расположит к нему датскую публику. Например, в конце одного из своих визитов, прощаясь с королем на вокзале, он удивил прохожих, поцеловав руку Кристиана IX. Однако все его усилия завоевать популярность не увенчались успехом, и каждый раз, когда он приезжал в Копенгаген, датские власти были вынуждены принимать меры для предотвращения враждебных демонстраций со стороны населения.