Читаем Воспоминания о Максимилиане Волошине полностью

292 "Последнее в Москву письмо Макса" не сохранилось. Как признавался Волошин матери, это было "отчаянное письмо о положении Герцык", в котором он просил "привести в Москве все в движение". М. Цветаева сообщала в письме Волошину от 20 ноября 1921 года, что в ноябре того года была в Кремле, где ей предложили изложить просьбу письменно, что она и сделала, упомянув о тяжелом положении А. Герцык, Волошина, С. Парнок. В тот же день она говорила с А. В. Луначарским. "...В итоге дошло до Луначарского, - пишет она Волошину, - пригласил меня в Кремль... Улыбаюсь, прежде чем осознаю! Упоительное Чувство: "en presence de quelqu'un"[373] Ласковые глаза: "Вы о голодающих Крыма? Все сделаю!" Я, вдохновенным шипом: - "Вы очень добры!" "Пишите, пишите, все сделаю!" Я, в упоении: "Вы ангельски добры!" - "Имена, адреса, в чем нуждаются, ничего не забудьте - и будьте спокойны, все будет сделано!" Я, беря его обе руки, самозабвенно: "Вы царственно добры!.." Люблю нежно. Говорила с ним в первый раз" (цит. по кн.: Ежегодник рукописного отдела Пушкинского дома за 1975 год. Л., 1977. С. 181, 183).

293 Мастерская с "летним кабинетом" и "вышкой" наверху была пристроена к дому Волошина в конце 1912 года (отделочные работы шли и в 1913 г.). Именно тогда дом сформировался в окончательном виде. Версия о том, что Волошин годами пристраивал к дому то комнату, то балкончик, является легендой.

294 В письме к матери, написанном утром 1 января 1914 года, Волошин рассказывал: "Милая мама, только что встретили Новый год - вполне по-обормотски - со всем ритуалом - то есть с пожаром. Слава Богу, все кончилось благополучно. Но расскажу по порядку. С утра солнце, мороз и сильнейший северный ветер. Я, по правде сказать, совсем не ждал никого. И уже смеркалось совсем, когда вдруг услыхал голос Сережи.

Они приехали втроем - Марина, Ася, Сережа. Замерзшие, но радостные, с массой провизии и подарками от Канд[ауровых] и Евы[374].

Теперь начинается история с печами. С утра регулятор дымил и не мог разогреться. Я велел, когда они приехали, растопить печь в твоей комнате ... и так как она обыкновенно слегка дымила, то не обращал внимания на запах гари. Но этот запах почему-то все сосредотачивался в мастерской. Я все задыхался, проветривал. Мы долго сидели в столовой, затем к 12-ти перешли в мастерскую и встретили Новый год отвратительной бутылкой дамского шампанского, но очень дружно и радостно. Очень удивлялись, отчего весь дым тянет в мастерскую. Пошли сидеть в твою комнату, где было тепло и не дымно. Лили воск, гадали. Но от холода и дороги их развезло, и все были сонные. Мы уже собирались ложиться спать - Марина с Асей у тебя, Сережа у Таиах, я наверху. Как вдруг я заметил, что дым-то идет из-под моей унтермарковской печки. Что под ней уже давно тлеет, а может, и горит пол. Я бросился будить Василия. С его помощью мы взломали половицу, прорубили с другой стороны, и оказалось, что и балки, и пол, на которых стоит печка, уже сгорели, и, не будь черного пола с глиняным накатом, уже давно пылал бы весь дом. Здесь же обратились в уголь оба слоя дерева. Но балки (пола - потолка для нижн[его] этажа) не тронуты. И вот часа три мы возились, выгребали угли, взламывали половицы, заливали (очень трудно было - потому что все тепло под самой подпечкой, а раскрыть там - значило повалить ее). Оказалось, что ее от пола отделял, вместо фундамента, только один слой кирпича, и когда она накалялась, то давно уже начала прожигать балки, на которых стояла, а теперь, в первый же холодный день, когда я положил углю побольше (хотя она вовсе не пылала вовсю, а была круто прикручена), эти два слоя высохшего и промасленного дерева обратились в один раскаленный уголь. И не будь наката, то дом бы сгорел наверно - только глина предохранила от огня в подполье..." (ИРЛИ).

295 Цветаева имеет в виду сказку из сборника братьев Гримм "Белоснежка и Алоцветик", в которой добрый медведь превращается в прекрасного королевича.

296 Речь о стихотворении Волошина "Делос", во второй строфе которого названы: "Сизый Сирое, синий Парос, Мирто, Наксос и Микон". Делос (или Микро-Делос) - остров в Эгейском море, по преданию, родина Феба - бога, покровительствующего искусству. Сирое, Парос, Мирто (Мирт), Наксос, Микон (Миконос) - острова в Эгейском море.

297 Строки из стихотворения М. Цветаевой "Сон" (1920)

298 Цитаты из книги М. Папер "Парус. Стихи 1907-1909" (М., 1911). Эта книга сохранилась в библиотек Волошина (с пометами его самого и М. Цветаевой). Волошин отрецензировал книжку М. Папер в статье "О модных позах и трафаретах..." (газета "Утро России". 1911. 3 февраля).

299 Строки из шведской колыбельной песенки, переведенной Волошиным в 1901 году на Майорке. Героиня его - королева Бланка (не Бианка), жена Магнуса VI Эриксона, короля Швеции и Норвегии с 1319 года. Впервые полный текст песенки опубликован в журнале "Север" (1982. № 5. С. 106).

300 По старой орфографии различались написания слов "мир" как лад, согласие, отсутствие войны и "мiр" - вселенная, земля со всем существующим на ней.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых евреев
100 знаменитых евреев

Нет ни одной области человеческой деятельности, в которой бы евреи не проявили своих талантов. Еврейский народ подарил миру немало гениальных личностей: религиозных деятелей и мыслителей (Иисус Христос, пророк Моисей, Борух Спиноза), ученых (Альберт Эйнштейн, Лев Ландау, Густав Герц), музыкантов (Джордж Гершвин, Бенни Гудмен, Давид Ойстрах), поэтов и писателей (Айзек Азимов, Исаак Бабель, Иосиф Бродский, Шолом-Алейхем), актеров (Чарли Чаплин, Сара Бернар, Соломон Михоэлс)… А еще государственных деятелей, медиков, бизнесменов, спортсменов. Их имена знакомы каждому, но далеко не все знают, каким нелегким, тернистым путем шли они к своей цели, какой ценой достигали успеха. Недаром великий Гейне как-то заметил: «Подвиги евреев столь же мало известны миру, как их подлинное существо. Люди думают, что знают их, потому что видели их бороды, но ничего больше им не открылось, и, как в Средние века, евреи и в новое время остаются бродячей тайной». На страницах этой книги мы попробуем хотя бы слегка приоткрыть эту тайну…

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Ирина Анатольевна Рудычева , Татьяна Васильевна Иовлева

Биографии и Мемуары / Документальное