Воспоминания о Максимилиане Волошине

Париж одаривал нас своим летним очарованием. Бросали тень каштановые аллеи, повозки полнились цветами - алыми розами, голубыми васильками... Последнее, что мне запомнилось, было посещение выставки старых английских художников во дворце Багатель120. Завершался целый период моей парижской жизни. Легкий ветерок нес розовые лепестки - сквозь широкие окна и распахнутые двери - прямо на полотна Гейнсборо и Рейнольдса...

Блаженное время прервалось письмом матери из Цюриха. Она хотела, чтобы я позаботилась о брате[32] - в Цюрихе Алеша готовился к экзамену... Технические науки... Скучная, лишенная малейшего изящества Швейцария121... Как жаль было Парижа и друзей! Я почувствовала себя очень несчастной!..

Первое письмо Макса:

И в первый раз к земле я припадаю,
И сердце мертвое, мне данное судьбой,
Из рук твоих смиренно принимаю,
Как птичку серую, согретую тобой122

.

Во втором письме123 он писал, будто в Китае существует закон: человек, спасший жизнь другому, принимает на себя ответственность за дальнейшую судьбу спасенного. Макс считал, что теперь я не имею права покидать его, наши жизни должны соединиться. Меня все это тронуло и в то же время испугало. Значит, то, что мы дружили, было совсем иным, не дружбой?.. Да, я должна, обязана... Тогда я даже не подумала о том, что могу ему дать, сможем ли мы всегда быть вместе...

Алеша и Макс пришли к мысли о том, что необходимо "выйти из себя", продвинуться за пределы своей личности, чтобы полно ощутить духовность окружающего мира. Они отправились на Сен-Готардский перевал124. Вернулись жалкие, усталые, оборванные. Кажется, им не удалось "выйти из себя" и обрести духовность мира. А я углублялась в сочинения древних: Веды, Книга Бытия, Порфирий125... Откровенно говоря, понимала я немного. Одно мне стало ясно: существуют такие состояния, когда изменяется само восприятие мира...

Конец лета. Объявление о лекции в Теософском обществе. Тема - пути познания духовного... Лекцию читает Рудольф Штейнер - это имя было мне незнакомо. Мы решили послушать, хотя в то время я относилась к теософии несколько свысока, считая ее дилетантским компромиссом между восточной мудростью и западным материализмом. В тот день пришло странное, сумбурное письмо Минцловой. Оказывается, у нас, в Цюрихе, состоится выступление доктора Штейнера, идейного вдохновителя Германской секции Теософского общества... Да это же тот самый, о котором она в Париже упоминала лишь многозначительными намеками! ...

У кафедры пожилой господин, седая бородка, почтенная наружность Штейнер? Я проследила взгляд соседки и увидела, как в залу входит стройный, в черном сюртуке. Вороновым крылом слетают пряди на изящную выпуклость лба. Глубоко посаженные глаза... Что поражает более всего? Странное сочетание устойчивости и энергической подвижности... Шаги его упруги и легки, голову держит прямо, шея откинута назад, словно у орла. ...

О чем же мне спросить? Мое тогдашнее открытие: самое мучительное и неясное - то, что не выходит за пределы чувственного восприятия... Как я понимаю состояние души, когда действительно словно бы "выходишь из себя", чувствуешь, что знаешь больше, чем обычно, - странное экстатическое состояние. Осенний пейзаж, Египетский зал в Лувре - оно! И проходит почти бесследно, лишь самое смутное воспоминание остается...

Как же прийти к постижению духовного мира, полностью владея обыденным сознанием, не утрачивая жизненной устойчивости?..

Попытаюсь припомнить ответ Штейнера.

Некоторые мысли и ощущения зависят от нашего местопребывания - в Москве - одни, в Париже - другие. Но существуют мысли и ощущения, независимые от места и времени. Культивируя, взращивая их в своем сознании, мы питаем в себе вечное, укрепляем его, наша зависимость от сугубо физических, материальных потребностей уменьшается. Штейнер посвятил нас в подробности медитации. Именно медитация образует в душе сверхчувственные органы, способные к восприятию объективно реального духовного мира. Штейнер говорил о том, что мышление должно сделаться активнее, живее - такому мышлению надо учиться. Надо научить свои чувства освобождаться от всего субъективного, тогда они станут органами духовного восприятия. Надо работать над своей волей, учиться сознательно направлять ее. Далее Штейнер сказал, что в нашу эпоху человек в состоянии постичь реальность духовного мира, не подавляя, но, напротив, укрепляя свое сознание. Постоянное обучение и самоконтроль сделают человека более устойчивыми в обыденной жизни. Штейнер выделил три ступени познания: имагинация - воображение, инспирация вдохновение и интуиция. Мне показалось, что предложенный им путь познания духовной реальности вполне созвучен нашему времени. Лицо Штейнера было совсем близко от меня! Речь его - горячая, приподнятая - радостное откровение! Неужели возможен такой человек у нас сейчас, человек, наделенный высшим знанием, истинный провозвестник духовного мира?!.