Воспоминания о моей жизни

Молчи и отдыхай. Здесь затихает
Сам голос жизни. Древнего рыданья
Вернется позже гаснущее эхо.
В тот миг, когда умрет очарованье,
Склонись перед покоем неизменным,
В котором тает, магию теряя,
Напев Сирены.
Быстрее, чем к зовущим побережьям
Причалишь ты, отправятся в изгнанье
Любимейшие дочери — надежды.
Под вашей сенью тщетно все: и вера,
И память, и высокий чистый свет
Божественной печали, но надежда
Еще не знает, что надежды нет.

Спокойное вращение сезонов,

Бесчисленность небесных куполов,
Извечное движение покровов
Над кратким упоеньем городов,
Блуждание ветров на горных скатах,
Тяжелый воздух, сколько хватит взора,
Путь облаков, плывущих чередой,
Доверчивость медлительных закатов,
Слепящие неистовые зори,
Восторженный покой.

Когда судьба тебя одолевала,

Дрожали своды участи людской,
Но Смертью ты еще не сломлен.
Ни отзвука, ни речи, только холод,
Сковавший сон пучины штормовой,
И шорох звезд под темной аркой ночи.
Последнее признание твое
Ушло в безликий, безъязыкий час,
Безмолвнейший из всех безмолвных.
Тебе осталась ночь. Порыв угас,
Прозревший сумрак выглядит иначе,
Твоя любовь, свободная от плача,
Еще прекраснее сейчас.

Сейчас, когда воспоминания тревожат

Еще сильней, последняя надежда —
Жить без надежд. Не образ и не звук —
Ничто другое не поможет.
Хор призраков знакомых начинает
Рыдание. Возврата замкнут круг,
Молчит сухое дерево, и тело
Молчит, покоясь в вечной тишине.
Душа затворена в пустынно-белом,
Разреженном течении минут.
Для этой обесцвеченной земли
Уже не встанет солнце кочевое,
На голос не откликнется былое,
Ничьи уста не вымолвят: «Смотри,
Все так, как прежде». Трупом бездыханным
У ног титанов, в сумраке туманном,
Распластана мечта твоей зари^{49}.