Воспоминания о Рерихах

Кроме явно нежелательных личностей, Н.К. готов видеть всех и каждого обласкать. Я привела к нему Формана, он с ним был около часа, потом сказал нам: «Форман как Форман. Сказал, что он хочет много работать, все сделать, а я его спросил — кто же вам мешает?» Н.К. припоминает покойного Боткина, как тот, проводя что-то нежелательное для кого-либо, говорил именно ему: «Ну, я и сделал, как вы хотели!» Тот моргал, недоумевал, но ничего сказать не мог. А когда о Боткине написали, что он занимает восемнадцать платных должностей, он сказал: «Вот если бы меня спросили, я бы им сказал, что девятнадцатую должность они забыли!» — Тактика адверза!

Н.К. говорил с Луисом о финансах и потом мне передал, что у нас очень плохо обстоят дела. Сутро и Стоке больше не дадут денег, надо искать новых меценатов! Теперь Н.К. скажет миссис Дэйл, чтобы ее муж помог в отсрочке нашего долга Chemical Bank, ведь не до зарезу же им нужны эти 16 тысяч! Иначе, как Н.К. предложил, можно было бы их спросить: «Ведь какое должно быть ужасное положение в вашем банке, если вам так срочно нужны 16 тысяч!!!»

Н.К. передал мне ряд русских статей для разных газет, затем статью для будущего югославского календаря. Потом он нас повел посмотреть его новый портрет — работы Светика, только что прибывший — удивительный! Будет висеть на лестнице в Музее. Затем [показал] его новую картину «Ныне Силы Небесные с нами невидимо Служат», причем он указал, как звезды на этой дивной картине сливаются с огнями!

Потом мы пошли в Школу — он слушал издали наш оркестр, хвалил его, оказывается, оркестр играл «Кавказский марш» Ипполитова-Иванова — марш, которым Н.К. и в Париже, и на пароходе, и всюду встречают! Замечательно, ибо этот марш будет выбран для будущего — в духовом оркестре! Прошли в кабинет Нуци — [Н.К.] говорил о подозрительных советниках. Боттомлей оказался негодяем, когда у них было затруднение с визами — он боялся им писать. Рамон тоже — на письма не отвечает; профессор Каун прокис и т. д. Мы много смеялись.

Затем мы зашли ко мне — начали смотреть папку, которую я приготовила для Н.К. Подошли Таня и Тарухан. Он им уделил много времени — потом сказал, что Тарухан сегодня лучше, и сам заговорил о будущем, о сиб[ирском] центре. Затем Н.К. пошел на открытие у нас выставки вашингтонских художников (Washington Square Artists[277]). Разговаривал с миссис Дэйл, Флейчер, Колокольниковой, Бурлюком (тот хочет его интервьюировать для «Голоса» — большевистской] газеты!!!). Я повела к нему на третий этаж Сутро — он у меня в студии принимает людей. Он также видел Стерна (адвоката).

В 7 часов вечера мы встретились для Беседы. Н.К. обратился к нам, чтобы мы сидели спокойно, посвятив мысли будущему. Замечательные стуки в столе, разные ритмы, движения! У мамы было одиннадцать видений! Н.К. затем писал — было чудное Послание!

Потом все прошли к нам пить валериану. За столом Н.К. очень смеялся, когда Нуця описал поездку в омнибусе в Вашингтон. Я передала Н.К. манускрипт Голлербаха. Н.К. его просмотрел и велел хранить, ибо он, хотя и из Советской] Рос[сии], а все же во многих отношениях превосходно пишет о Н.К. <…>

Н.К. посидел до 10 и ушел. Позволил, чтобы Клайд, Дорис и Дедлей приехали его видеть! Живя с Н.К. рядом и соприкасаясь с ним в жизни, видишь в нем Мастера на каждом шагу.

Пришла телеграмма от Б.К. — 19 февраля он выслал план. Также прибыло очень хорошее официальное письмо от Друга (Уоллеса) к Н.К., приглашающее его быть руководителем и покровителем экспедиции.

18.03.34

Деловые вопросы. — Беседы с Рерихами

Утром Н.К. завтракал у нас, и Фр[ансис] была. Какое светлое чувство видеть его у нас, как он прост, мудр, ласков ко всем, выказывает сочувствие к каждому, прямо все оживает в его присутствии. Потом Н.К. прошел ко мне в кабинет — я ему показала некоторые цифры и спросила совет, зная, что к лету у нас будет критическое положение. Он советовал мне выписать все доходы, затем нужную цифру, также упомянуть о прибыли в 2600 за 4 месяца, показанные недавно, и дать эти цифры и отчет на собрании. Таким образом я подготовлю почву на будущие летние месяцы. <…>

Затем мы пошли на собрание. Сидней выбран председателем Финансового комитета — даст нам отчет о состоянии дел. Луис предложил внести Мастер-институт в общую организацию для того, чтобы не платить отдельно налоги, но Н.К. посоветовал оставить как есть, то есть Мастер-институт отдельно. Говорили, как постепенно устранить Шрака. Нетти призналась, что он для нее тоже труден. Его и Рунеса решено тронуть после реорганизации. Установили: приготовить бюджеты к будущему заседанию.

После собрания Н.К. показывал нам всем свои новые картины изумительной красоты и его новый портрет [работы] Светика.