Воспоминания о Рерихах

Мы здесь каждый день наблюдаем исключительные закаты, таких красок и разнообразия, что и описать нельзя <…> Любимые мои, Вы нас научили видеть и чувствовать, ибо смотрим на все теперь иными глазами. <…>

10.08.1924

<…> как поразительно ко времени приходят Ваши дорогие нам слова, когда так хочется их получить и чувствуется такая огромная необходимость. И на все есть ответ, и так легко разрешается то, что казалось еще недавно таким трудным. Ваши указания относительно Тарухана мы примем сейчас же к сведению. <…> Мы ему и ответили, что директору «Алатаса» виднее, как и что будет практичнее для дела. <…> приложим все усилия, чтобы продержаться в наилучших отношениях до приезда Н.К. <…> и будем со многим соглашаться, ибо все понимаем его незаменимость. Не нам судить, кем он может оказаться в будущем, и если он будет лишь малым нужным винтиком в Его Делах, то и тогда нужно дорожить им. Все мы грустим о Морее, но, видно, помочь ему теперь не можем. <…>

04.09.1924

<…> Я вижу и понимаю все обстоятельства за то, чтобы Тарухан был присоединен к делу. Мы все беспрекословно исполним то, что от нас ожидается, и постараемся оправдать доверие. Но одно прошу Вас, родная Е.И., — поверить нам: мы никогда не отталкивали новых. Наша вина заключается лишь в том, что мы их слишком тащили и боролись за них с ними же, то есть с тем нехорошим, что подымалось в них против нас. Мы никогда не запрещали им ходить к русским, мы им говорили лишь о нескольких русских, указанных Н.К. и известных нам, и указывали им на вред встреч с ними, но на вред дела, а не для них лично. Мы, правда, слишком уговаривали, слишком упорствовали, но даже в те моменты, когда видели их непонимание и нежелание понять Учение и явную борьбу против нас, и тогда мы отстаивали их и не допускали мысли об отталкивании их. Мы Вам о многом писали, но еще больше не писали, ибо трудно было, да и не хотели Вас огорчать. Послезавтра мы едем домой, и, я опять повторяю, мы исполним все с великой радостью, что нам Указано М. и Вами, нашими светлыми и мудрыми учителями. Это будет нелегко для нас, ибо пока мы еще не чувствуем в Тарухане искренности по отношению к нам. Морей же и М[арья] А[лексеевна] явно враждебны теперь. Конечно, мы сильно надеемся на приезд Н.К. и на то, что их сердца откроются и дух посветлеет, ибо как же иначе они смогут служить делу, если им нельзя оказать доверия не только в больших делах, но даже в мелочах. Но мы понимаем нужность людей и на будущее хорошо примем к сведению пройденный нами урок. Верьте, родная, ничто так не радостно для нас, какповиновение Указам, и мы только лишь думаем, как бы все понять и не упустить. <…>

19.10.1924

<…> Ваше последнее письмо, полное указаний на детей, заставило нас всех серьезно призадуматься над текущей задачей — как именно вести их. <…> Приближая детей к красоте, природе, давая им яркие облики Великих Духовных Учителей мира, мы этим самым разовьем в них духовную сторону их жизни и у них же сможем учиться <…> Порума и Модра будут читать о легендах и сказках всех народов, я постараюсь, говоря о музыке и ее выдающихся представителях, провести параллель с жизнью и служением через искусство человечеству. <…>

28.10.1924

<…> Наши любимые Н.К. и Светик уже 4 дня с нами, и мы все еще до сих пор не можем опомниться от этой чудесной действительности. Сколько уже решено, улажено, поведано! Трудно сразу обнять всю величину плана, но как он величественно и красиво развертывается! Мы все время с Н.К., урывая каждую свободную минуту, чтобы услышать еще больше, спросить и прямо быть близко, чувствовать свет и мудрость, исходящие от него. Бывая с ним, чувствуешь огромную силу, и она передается, начинаешь во все глубже вникать и смотреть спокойно и радостно в будущее. А Светиком мы все не можем налюбоваться! Он такой ласковый, во все входит, всех к себе притягивает и духовно так чувствует все происходящее, давая такие мудрые и в то же время практические советы. Мы приобретаем в нем не только любимого брата, но и наиболее ценного и необходимого сотрудника. При его знаниях, тонком вкусе и понимании в искусстве Cor[ona] Mundi будет обогащаться предметами истинного художественного значения, не говоря уже о том, что и для Americ[an] Museum он будет необходим своими советами. Он уже знает каждый угол в школе. <…>

Тарухан и Нару уже присутствовали пару раз при чтении и были с нами вместе одну субботу. <.. > Школа очень понравилась Н.К. и Светику, и уже дано нам много ценных идей для будущих построек. <…>

[12.11.1924]