Воспоминания о службе

Вовремя разбудить, приготовить утром чай, сходить за обедом и ужином и вообще заботиться о ведении хозяйства — было главными обязанностями денщиков. Поэтому при получении жалованья прежде всего выдавались денщику деньги на месяц вперед на все хозяйственные нужды, а остальные уже оставались как карманные деньги. В конце месяца денщик представлял отчет за израсходованные деньги. Если приходилось уезжать в командировку, я почти всегда брал с собой денщика.

Денщиков я никогда не наказывал, разве иногда делал словесный выговор. Было, конечно, и другое отношение к денщикам, особенно у семейных офицеров, о чем приходилось выслушивать жалобы от самих денщиков. У холостого офицера положение денщика было более благоприятное, и он не терял своего воинского вида.

Выше было сказано о «школе молодого солдата», на которой сосредоточивалось все внимание ротного командира. Со старослужащими занятия велись нерегулярно вследствие перегрузки их караульными нарядами и сводились к повторению пройденного в «школе молодого солдата» с упором на стрелковую подготовку. С унтер-офицерами должен был бы заниматься сам ротный командир, но в большинстве случаев занятия вел фельдфебель, и то лишь инструктажи.

С офицерами особых занятий по тактике не было. Дело ограничивалось слушанием докладов офицеров Генерального штаба в гарнизонном офицерском собрании, да и то преимущественно военно-исторических (о походах в Туркестане начиная с Александра Македонского) или военно-статистических (описания Туркестана и сопредельных стран — Афганистана и Персии). Военных игр также не было. За всю зиму 1903/1904 года у нас в собрании батальона были прочитаны три доклада по истории батальона: два сделал я и один прочел командир 2-й роты Захаржевский. Для меня это было хорошим началом, так как заставило взяться за изучение военной истории и помогло приобрести к ней вкус.

В офицерском собрании батальона была хорошая библиотека. Книги накапливались в ней с 1870 года. Ежемесячно каждый офицер по постановлению общего собрания офицеров платил в библиотечный фонд 1 рубль 50 копеек. За счет этого фонда выписывались газеты, журналы и покупались книги. Во всяком случае, все сочинения классиков и видных военных авторов имелись. Однако круг читателей был невелик. Заведовал библиотекой один из младших офицеров, а книги выдавал прикомандированный грамотный солдат.

Офицерское собрание батальона было небольшое, и в нем устраивались маленькие торжественные обеды и ужины, а также раз в месяц семейные вечера. Батальонное собрание было, так сказать, подсобным, так как работало не ежедневно. Для ежедневного времяпрепровождения было общегарнизонное собрание. Оно имело большой зал для танцев, комнату для чтения газет и журналов, бильярдную и, наконец, постоянно действующую столовую. Собрание было открыто с 11 часов утра до 2 часов ночи. Ежедневно по собранию дежурил старший ротный командир или штаб-офицер по наряду коменданта города. Библиотека в этом собрании была посредственной, хуже нашей батальонной. В собрание допускались генералы, офицеры, военные чиновники с семьями и гости по рекомендации.

Городской театр был плох, поэтому заезжавшие в Ташкент драматические труппы или оперетка, а также отдельные дебютанты обыкновенно играли на сцене военного собрания или на сцене общественного собрания.

Посещение собрания, хотя вход был и бесплатный, всегда было связано, однако, с расходом карманных денег, поэтому молодой офицер не часто мог доставить себе удовольствие побывать в нем. Общественное городское собрание посещалось совсем редко, так как требовалась рекомендация гражданских членов клуба, а знакомств в этой среде у военных было мало.

Собирались молодые офицеры у кого-либо из товарищей.

Азартных игр у нас почему-то не было, лишь отдельные офицеры играли в них в общественном или под сурдинку в военном собрании.

Я частенько сидел дома и читал. Но от общества отставать также было нельзя, поэтому посещал вечера и в своем собрании, и в гарнизонном, танцуя и слегка ухаживая за молодыми девицами и дамами. По неписаному обычаю, за дамами своего батальона мы, молодежь, никогда не ухаживали, и это спасало батальон от разных неприятных случаев. Имея знакомство в кругах полусвета, молодежь изредка заглядывала во второразрядный кафешантан.

15 апреля 1904 года мы выступили в лагерь под селом Троицкое, в 35 верстах к северу от Ташкента. Лагерь был постоянный, расположенный тылом к большому арыку (каналу) Зах-арык. Через расположение лагеря проходил Ханум-арык (по преданию, вырытый женщинами). Лагерь утопал в зелени, преобладала акация, которая хорошо росла в степных условиях.

Роты размещались в лагерных бараках, построенных из сырцового кирпича и самана (солома, перемешанная с глиной). Внутри барака устроены нары, на роту полагалось два барака.