Воспоминания об Израиле

Что я могу сказать о себе? Приехал в возрасте, когда работать вроде уже не нужно, да и не нужен я никому в Израиле. Я уже писал об этом в разделе «Вторичные впечатления». Но впереди было еще много лет жизни, так что приходилось постоянно придумывать себе занятия. Кстати, не думал, что придется коптить небо еще столько лет. Рине проще: у женщины всегда много дел по дому. Да еще и внуки, хоть и была вначале только одна не такая уж маленькая внучка, но мы знали, что Дима на одном ребенке не успокоится, да и Саша с Аллой очень хотят детей. Так что мысли: «Чем занять себя?» – Рине не грозили. Вначале у нее главным желанием было отоспаться за все предшествующие годы напряженной работы. Это уже позднее у нее появились мысли продолжать по интернету свою московскую работу. Поработала в свое удовольствие, сопровождая по интернету созданную когда-то в Москве систему, связанную со школьным образованием. Да еще и в Израиле появился заказчик, хозяин магазина оптики в Хайфе, – попросил создать систему учета клиентов и работы с ними. То есть создать банк данных и хотя бы простенькую систему обработки этих данных. Да, подготовила систему, заказчик одобрил и даже сделал Рине бесплатно новые симпатичные очки. А дальше жизнь сформировала новый распорядок дня, в котором есть место и для мужа, и для внуков, которые не замедлили появиться.

Виктора, двоюродного брата моего отца, и его сестру Нину я всегда считал принадлежащими к моему поколению, дружил с ними. Правда, с Мишей, их старшим братом, погибшим много лет назад в Москве, мы мало пересекались. Нина со своей дочерью Леной, мужем Лены и детьми уехала из Израиля в Канаду. Мы с Ниной иногда переписываемся, но и только. С Виктором были дружны и в Москве, и здесь в Израиле. Постоянно созванивались, я два раза приезжал к нему в Иерусалим. Он однажды побывал у нас в Маалоте. К сожалению, он умер. Умерла и его дочь Света, окончившая докторантуру в США. Потом – и ее муж. Осталась в США сиротой внучка. С женой Миши и ее дочерями мы практически не созваниваемся.

Мои двоюродные братья Марик и Эдик живут в Реховоте. Оба работают, несмотря на преклонный возраст. В Израиле живут и их дети, а теперь и внуки.

Рядом с нами живет Вера, сестра Рины. Ее муж Владимир приехал в Израиль меньше, чем через год после нашей репатриации. Пару месяцев они прожили с нами, потом сняли домик-кубию. А через несколько лет у него случился инфаркт, вернее, два подряд. Он перешел на положение инвалида, и они с Верой получили амидаровскую квартиру, которую через десяток лет выкупили с очень хорошей скидкой. К сожалению, Владимир умер шесть лет назад. С Верой мы встречаемся почти каждый день; пьем обычно вечером вместе чай. Иногда приезжает из Тель-Авива внучка Владимира Маша. Она великолепно прошла все трудности приобщения к новой стране, сейчас работает в приличной фирме.

3.3. Дети

Дима и Саша переехали в Израиль в 1991 году, а мы все ждали чего-то. Хотя понятно чего. Рина отказывалась уезжать, пока не выйдет на пенсию. Говорила, что не хочет выбрасывать сорок лет работы. Мне ждать пенсию было бесполезно. Оставалось только ждать 1996 год и смотреть, как устраиваются в Израиле дети. Саша с женой Аллой сразу же пошли работать в кафе «Пингвин». Она – официанткой, он почти сразу – барменом. Приветливый, общительный характер, полное отсутствие интереса к личному потреблению алкоголя, отличное знание английского и быстрое овладение ивритом. Что еще нужно требовать от бармена в молодежном кафе? Но пришла осень, оба сдали документы в университет. Хочется учиться, непонятно на что надеялись с точки зрения финансов. Хотя за учебу ничего платить не требуется, но кушать-то хочется. И я не поддержал, то есть морально поддержал, но не деньгами, хотя это было возможно. Естественно, учебу забросили, снова пошли работать. Хорошо, что к этому времени мы решили купить квартиру, выделили деньги и на первоначальный (мизерный) взнос, и на оплату адвоката, и на холодильник с мазганом. И все равно им было тяжело. А тут и призыв Саши в армию.

Сразу же подал прошение разрешить завершение учебы в вузе. Разрешение все не приходило, и Саша попал в тиранут. Десять дней под надзором строгих девушек-сержантов, выбивающих тяжелыми нагрузками лень и самовольство из новеньких солдат. Правда, все это через десять дней благополучно завершилось – получено разрешение на учебу. На следующий день Саша улетел в Москву на полгода. О его учебе я писал в «Воспоминаниях о России». После возвращения – целый год в армии. Финансово это было самое тяжелое время. Привезенные из России деньги (он неплохо зарабатывал, когда учился) быстро кончились. Опять гордость не позволяла им просить помощь у нас. Почти сразу после завершения службы Саша стал быстро продвигаться на работе, ведь требуемая бумажка уже была у него, и зарплата, соответственно, увеличивалась. Алла на год улетела в Москву – доучиваться. А скоро и мы репатриировались.