Воспоминания писателей ХХ века (эволюция, проблематика, типология)

Вот у тебя и получится некрасивый орех, хотя и золотого цвета, да скаким-то бронзовым оттенком, а мутный, крашеный. У нас же орехи сияли как церковные купола, отражая солнце и небо". Катаев, 4, с.17.

Одновременно в авторский план включаются авторские признания, отрывки исповедального характера с самым разным содержанием. Они могут как входить в авторские отступления, так и существовать параллельно им, в виде своеобразных комментариев.

Основным остается авторское восприятие, ход его мыслей, который и определяет содержание диалогов, поэтому следует говорить об их известной условности диалогов. Главным является - "эмоциональная точность" (Одоевцева), достоверность в передаче своего отношения к герою или собеседников (в отмеченных нами вариантах), а не точность фактическая. В данном случае, естественно роль речевой характеристики уменьшается.

Мы видим, что речевая характеристика выполняет ту же функцию, что и показанные выше различные формы внутренней речи. В то же время использование прямой речи создает определенный эффект условности: описываемые события происходят как бы сейчас, а не в прошлом.

Кроме того, подобные описания сопровождает постоянный комментарий и оценка взаимоотношений героя как со средой, так и с встречаемыми в процессе познания личностями. Практически параллельно даются взаимоотношения с другими действующими лицами и определяется как отношения к ним героя, так и его местоположение среди них. И, наконец, последний момент проявления динамического описания связан с конструирированием автором диалогов, отражением поведения героя через проявления его речевого модуса.

Однако, несмотря на столь разнообразные проявления динамического описания, нам представляется, что в воспоминаниях преобладает статическое описание, через которое дается описание предметов, которые изображаются в их качественной определенности, стабильности и неизменяемости в определенный промежуток времени. Здесь особую роль играет организующая роль автора -повествователя.

Введение образов, обозначающих второе "я" автора, обусловлено расширением возможностей изображения образа автора как героя реального повествования и в то же время в виде некоего условного персонажа.

Возможность бытования героя в разных временных планах и становится первопричиной его раздвоения. Следует согласиться с следующим мнением исследователя: "Отстранение, отчуждение собственного я в прошлом может связываться с расщеплением объекта изображения и введением другого персонажа - "двойника" повествователя на одном из описываемых временных срезов". _

Иногда автор делает самого себя собеседником, обращаясь в период поиска решения, необходимости определения собственной позиции, передачи собственных мыслей, конкретизации каких-то суждений. Подобный прием раздвоения легко приводит к появлению образа двойника. Так происходит, например, в воспоминаниях В.Каверина ("Петроградский студент") и обуславливается особым состоянием, в котором находится герой.

Образы двойников появляются в разных ситуациях: во сне или кошмаре, во время ночных разговорах героя с самим собой. Чаще всего описываемое автором состояние продиктовано его болезнью. Сюжетное же выделение образов-двойников обычно связано с организацией подтекста или одного из повествовательных планов, а также формированием образной системы.

По мнению В.Александрова, подобный процесс перевоплощения и раздвоение личности повествователя обусловлены и сюжетно: "Бытование повествователя организовывается с помощью новеллистического построения произведения ("Котик Летаев"). В этом случае вводятся многочисленные отсылки к возможным перевоплощениям, когда герои начинают соотноситься с похожими, имевшими в прошлом место событиями из их прежней жизни. Так, повествователь, кроме того, что был когда - то персом, существовал и в образе еврея из Синая, проводя параллели между собственной боязнью "эдипового комплекса" и запретом нарушения десяти заповедей. _

Двойник обычно существует во внутреннем плане, но может выйти и в реальный мир, окружающий героя. Ряд мемуаристов отчетливо ощущают зыбкость и взаимопроницаемость настоящего и потустороннего мира. И тогда грань между реальностью и действительностью становится зыбкой, появляется возможность для раздвоения личности. Катаев передает это сотояние тем, что переносит действие в план сновидений героя. Обычно переход происходит при движении сознания по цепочке ассоциаций. В повести Каверина "Трава забвения" таким опорным образом является образ старика, моющего бутылки. "Он был моим многократно повторяющимся кошмаром, прелюдией к еще более страшному сновидению о говорящем коте" Катаев, 4. с.161.

В статье В.Александрова реализация авторского "я" обозначена на уровне трансформации в других персонажей, когда автор как бы наделяет их свойственными ему переживания, передавая им часть своего эмоционального восприятия мира. Такова, например, Генриента Марковна, представляющая собой "сложное соединение замысла и реализации его: женщина появляется в зеркале, в котором ранее ребенок видел самого себя". _