Воспоминания писателей ХХ века (эволюция, проблематика, типология)

Автор работы обращает внимание на специфику конструирования условного плана: фиксацию различных психологических состояний (возникающих во время сна и болезни), выстраиваемых с помощью ассоциативных и символических образных рядов, реминисценций, аллегорий, подтекста, аллюзий. Более подробно в работе рассмотрены формы сна и мифа. В качестве сопоставительного материала привлечены произведения А.Ремизова и А.Белого.

Содержание третьей главы — "Проблема художественного времени и организация действия" обусловлено ее названием. Автор рассматривает основные формы времени, соответствующие повествовательным планам историческое, эпическое, биографическое, мифологическое.

Разнообразные факты и сведения, приводимые мемуаристом, обуславливают создание многоплановой повествовательной структуры. Мемуаристы часто размышляют о проблеме времени как художественной категории и своеобразии его интерпретации. Приведем названия некоторых книг — "Альбион и тайна времени" Л.Васильевой, "Замедление времени" Г.Гора, "Давние времена" Г.Мунблита, «Времена» М.Осоргина, "Человек и время" М.Шагинян. Время представляется авторам "лучевым потоком" (О.Берггольц), "снопом света" (М.Шагинян), «гипотезой» (В.Катаев).

В мемуарах представлена многослойная темпоральная структура, обусловленная особой системой временных координат, каждому повествовательному плану соответствует свое время и речевые формы его выражения. Д.Самойлов, например, замечает, что "равные на часах отрезки времени не равны в сознании. Некоторые вмещают в себя столько, что как бы растягиваются, другие сходятся в точку. Время становится функцией зрения, обретающего свойство растягивать мгновенные впечатления и останавливать кадр, как в кино".

Организацию сюжета определяет историческое время. Оно характеризуется установкой на описание событий, лиц, окружения героя в конкретно эмпирических формах. События представляются мемуаристами по — разному, в соответствии с личными пристрастиями и убеждениями. Выстраиваясь в определенной последовательности в соответствии с авторским замыслом, они подчиняются историческими причинными связями, поэтому автором одновременно воссоздаются нравы и психология людей определенной эпохи. Так В.Каверин замечает: "Главный и единственный герой этой книги — Время. Ведь сама жизнь писателя представляет собой именно временной поток, и нужно попытаться изобразить ее как историю без конца и начала, в которой, как в любой жизни, переход от возраста к возрасту совершается незаметно".

Основным становится определение "вещественности истории" (Каверин). Обычно черты эпохи возникают перед читателем без каких — либо пояснений, как нечто само собой разумеющееся. Писатель просто рассказывает о прошлом, последовательно описывая произошедшее с ним.

Историческое время проявляется как фон, основная функция которого помочь ввести в действие, организовать внутреннее пространство произведения. Оно становится своеобразным определителем конкретного или бытового плана. Герой изображается в временном потоке, определенной исторической и социальной обстановке.

Отдельные исторические события выступают в виде точек отсчета, "отправных вешек" внутреннего времени произведения. Автор указывает на даты событий или время года, располагая подобные реплики по всему повествованию: "Я родился" в 1891 году… В России был голод; двадцать девять губерний поразил недород". "Та полоса моей жизни, о которой я хочу рассказать, началась в декабре одиннадцатого года…"; "В первых числах января я возвратился в Киев…" "Диспут "Бубного Валета" был назначен на 12 февраля в Большой аудитории Политехнического музея".

Поскольку при подобном изложении событий возникает сложное соотношение прошлого и «сегодняшнего» опыта, можно говорить о второй форме проявления исторического времени, когда оно располагается в основном повествовании, сосуществуя с временем личным и биографическим. Обычно оно проявляется в форме несобственно — прямой речи: "Москва нашего детства: трамваи как диковинка; мирные, медленные конки; синие ватные халаты извозчиков, пролетки, тогда еще без резиновых шин".

Соблюдая временную дистанцию между автором и автобиографическим героем, мемуарист располагает разные впечатления в своей системе времени. В воспоминаниях Эренбурга, например, соединяются факты личной жизни и исторические события: "Когда мне было пять лет, мои родители переехали из Киева в Москву… Это было в 1896 году.

Сравнивая воспоминания А.Цветаевой, М.Сабашниковой и М.Шагинян, автор работы показывает, что в частях, посвященных детству, исторические события упоминаются или перечисляются. В других частях произведения, посвященных становлению авторского «я» и его вхождению в социальный и культурный контекст, исторические события, прожитые конкретной личностью, не просто упоминаются, но и подробно описываются и комментируются (события шестидесятых годов в интерпретации Л.Зорина в романе "Авансцена").