Воспоминания Психа (СИ)

Послышались тяжёлые и неторопливые шаги, что с каждым мгновением всё ближе и ближе приближались ко мне. По звучанию, я сразу поняла, что это не Пауль. Шаг был звучным и твёрдым, в то время как у Джулеки, даже если она очень устала, он был более лёгким и ритмичным всегда. Также обувь. Подруга убегала в тапочках, но не как в скрипучих кожаных ботинках, с толстой подошвой. И я предположила, что это был мужчина.

Ещё хуже.

«Неизвестный» замер подле меня, остановив свою ногу прям возле моего лица. Я задержала дыхание. Послышался щелчок взвода курка на пистолете и грубый голос…

— Где ты сука?! Выходи, пока у твоей подружки мозги по всему этому сараю не разлетелись!

— «Я была права! Значит Джулека сейчас всё ещё жива и он просто оглушил её! Нужно срочно думать, как её спасти и самой не пропасть!»

Задача была бы легче, если я хоть немного, что-то да и видела. В этом подвале никогда не было естественного света, только искусственное. От того, глаза никак не смогут привыкнуть и проявить хотя бы примерные силуэты подвальной комнаты в такой кромешной тьме.

Зараза!

Думай, Мари! Думай!

Находясь в миллиметрах от своей верной гибели, сложно взять себя в руки и разумно попытаться вырваться из цепких лап смерти, ловко выйдя из сия ситуации. Сложно, но нет ничего невозможного! И так, если задуматься, то полная темнота преградой может стать только для этого дофига «бесстрашного» наглеца. Отлично помня где что стоит, темнота значительно играет мне на руку. Я в носках, скрипучих полов здесь нет, а значит, тихое передвижение обеспеченно. Прекрасно, теперь осталось отогнать от себя гада. Пока он чуть ли не нависает надо мной, встать у меня явно не получиться.

Мёртвая тишина. Даже не слышно, что происходит на верхних этажах. Слышно лишь, как мужчина, тщательно прислушиваясь к окружению, топтался на одном месте, не решаясь двинуться дальше.

— Где же ты маленькая дрянь?! Я знаю, что ты где-то здесь! Выходи. — по его чуть дрожащему голосу было понятно, что его явно застали врасплох, да так сильно, что до сих пор прийти в себя не может. Это тоже может сыграть свою роль. Он растерян и невнимателен, а значит вывести его из равновесия будет ещё проще. Но, также, есть риск того, что этот псих испугавшись, начнёт стрелять во всё, что видит и не видит. А значит, задача обезоружить его, стояла превыше всего. Так же мужчина был взволнован, если даже не испуган.

— «Интересно, на его испуг могли повлиять легенды об этом месте и его, возможно, суеверное мышление?»

Бесшумно вытянув руку, я, неожиданно для себя, нащупала в своём кармане перочинный ножик. И тут до меня снизошло озарение. Ловко вытащив ножик, я со всей своей дури кинула его в самую глубь комнаты. Небольшой железный предмет с большим грохотом влетел в настенные полки, посшибав стоящие на них предметы. Мужчина среагировал молниеносно.

— Вот ты и попалась, мразь! — неожиданно в его руках зажегся свет от небольшого фонарика и тот, оглядываясь по сторонам, медленно проследовал на место источника звука.

— «А вот и ты попался, урод!»

Теперь, всё зависело от меня. Зная его местонахождение и хорошо ориентируясь в помещении, мне ничего не мешало вырубить гада и отыскать подругу. Быстро встав с холодного пола я тихо принялась искать на ощупь тот чертов канделябр, из-за которого я и грохнулась на твёрдый бетон. Вскоре, мои поиски увенчались успехом, так как я нашла его, и крепко сжав свое импровизированное орудие в руках, глубоко вздохнув, я принялась бесшумно приближаться к своей цели.

Медленно, как дикая кошка, что охотилась на мышь, я приближалась к своей жертве. Но никогда не бывает всё так гладко. Моя охота резко оборвалась неожиданно материализовавшимся стулом, что вот так просто стоял на средние большой комнаты. По всем законам физики, лёгкий стул благополучно упал на пол создав шум, на который быстро среагировал мужчина. Резко повернувшись на звук, тот, как я и предполагала, начал стрелять в мою сторону, создавая ещё более громкий грохот. Я мгновенно отскочила в сторону, дабы не попасть под его пули, но не успела. Одна пуля, всё же успела настигнуть меня и вонзилась в моё плечо. Чуть потеряв равновесие, я вновь грохнулась на пол. Уронив чёртов канделябр я быстро заползла под стоящий за мной длинный стол — временное укрытие.

— Ах, ЧЁРТ! — громкий стон неконтролируемо сорвался с моих губ явно выдавая моё местонахождение. Боль от пулевого ранения была невыносимой. Это не иллюзия, а реальная боль. И хоть я и умела контролировать боль, но, как оказалось, не так хорошо, как хотелось бы.

Прикрыв рот рукой, я судорожно со всей силы прикусила ладонь, прекрасно ощущая, как по плечу и груди текла горячая река моей алой крови. Такими же неудержимыми реками текли и солёные слезы с моих глаз. Скатываясь по пунцовым щекам, большие капли оставляли после себя длинные дорожки обжигающей кожу влаги. Сердце бешено билось в груди, как никогда. Адреналин, в перемешку со страхом, сильной волной ударяли по мозгам и разуму.