Читаем Воспоминания склеротика (СИ) полностью

Табачникова Е. А. – педагог ЛГИТМиК. История русского

                              театра.

Федотов А. – заведующий музеем кукол театра

                        С. Образцова.

Фейербах Л. -  немецкий философ – материалист.

Франс А. -  французский писатель.

Фрейд З. -  австрийский врач-психиатр и психолог.

Шварц Е. -  советский драматург – сказочник.

Эфрос А. -  советский театральный режиссер. Зас. Деятель

                    ис-ств РСФСР.

Юдович А. -  гл. реж. Донецкого театра кукол до 1971г.

Юм Д. -     английский историк, философ, экономист.





ВОСПОМИНАНИЯ   СКЛЕРОТИКА


Не торопи пережитого,

Утаивай его от глаз,

Для посторонних глухо слово

И утомителен рассказ.


А ежели назреет очень

И сдерживаться тяжело,

Скажи, как будто, между прочим

И не с тобой произошло.

Д. Самойлов


ВМЕСТО  ВСТУПЛЕНИЯ  КО ВТОРОЙ  ЧАСТИ



      Вторая часть этих записок для меня дело тяжёлое. Если в первой части вспоминаемые мной лица вполне могли вытерпеть, когда я называл их истинные имена, то во второй части дело обстоит значительно сложнее. Последние тридцать лет работы в Донецком театре кукол со мной рядом были люди, которые и по сей день, слава Богу, живы и здоровы.  Думаю, что не во всех случаях я вправе называть их, вспоминая те или иные эпизоды нашей совместной жизни. Однако, по возможности, постараюсь избегать ситуаций, где это обязательно потребуется. Думаю, что это будет не так уж сложно, поскольку большое место во второй части планируется  отвести раздумьям о профессии, о некоторых явлениях жизни, о людях вообще и о собственной личности в частности. Ну, а если кто-то узнает себя в анонимном «господине N» или «госпоже Z», то пусть это будет нашим общим большим секретом, если конечно некто третий не поймет, о ком идет речь. Говоря о своих намерениях, я не забываю остроумного замечания В. Аллена[10]: «если хотите, чтобы Бог рассмеялся, расскажите ему о своих планах».

       Безусловно, можно было бы воспользоваться советом, который предлагает в эпиграфе Давид Самойлов, и представить то, что вы прочтете ниже, как происшедшее не со мной. Но я делать этого не стану, поскольку, во-первых, я не умею писать романы, а во-вторых, есть много достойных людей, с которыми я проработал немало лет бок о бок, и имена которых я обязательно назову потому, что они и есть главные герои моих воспоминаний.

       Вполне возможно, что человеку, не посвященному в театральные дела и вопросы, будут не интересны профессиональные рассуждения автора. Поэтому написанная исповедь значительно лучше устной, поскольку, не прерывая бестактно рассказчика, можно отложить  его рассуждения на время, надолго, навсегда, или вообще их не открывать.



ЧАСТЬ  ВТОРАЯ



ПРОФЕССИЯ  РЕЖИССЕР


Профессия – это заговор

Специалистов против дилетантов.

(Народная мудрость)


PRIMUS INTER PARES

(«Первый среди равных» – с латыни)


Да, сказал я, - держать в должном

порядке такое многоголовое существо

(как театр) должно быть не легко.

Многое достигается строгостью,

сказал Гёте, - ещё больше любовью,

но самое большое – внимательным

отношением к делу и беспристрастной

справедливостью, не взирая на лица.

В.Гёте



       Вот мы и встретились во второй части моих, отобранных угасающей памятью, воспоминаний. В этой части нет таких резких жизненных поворотов, здесь всё более стабильно, определенно, почти что ясно.

      Меня принял Донецкий театр, как мне представлялось, в качестве главного режиссера на многолетнюю работу. И предстояло за короткое время доказать, что я имею на это право.

      После второй постановки, я был  приглашен на разговор к директору театра.

 – Тут такая сложная ситуация – начал издалека Иван Павлович.

-  Где-то, год назад, мы с главным режиссером обратились в министерство с просьбой приобрести новую пьесу донецкого драматурга Семена Когана «Друзья маленькой Кити». Министерство приобрело пьесу, а теперь предъявляет претензии: почему мы  не ставим её. А Александр Давидович Юдович, подписавший письмо, говорит, что пьеса плохая и ставить её не будет. Вы хорошо знаете Когана. Не могли бы, поработав с ним, всё же сделать спектакль по этому материалу. – Хорошо. - Согласился              я. -  Необходимо  ознакомиться  с пьесой и поговорить с автором.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отцы-основатели
Отцы-основатели

Третий том приключенческой саги «Прогрессоры». Осень ледникового периода с ее дождями и холодными ветрами предвещает еще более суровую зиму, а племя Огня только-только готовится приступить к строительству основного жилья. Но все с ног на голову переворачивают нежданные гости, объявившиеся прямо на пороге. Сумеют ли вожди племени перевоспитать чужаков, или основанное ими общество падет под натиском мультикультурной какофонии? Но все, что нас не убивает, делает сильнее, вот и племя Огня после каждой стремительной перипетии только увеличивает свои возможности в противостоянии этому жестокому миру…

Айзек Азимов , Александр Борисович Михайловский , Мария Павловна Згурская , Роберт Альберт Блох , Юлия Викторовна Маркова

Фантастика / Биографии и Мемуары / История / Научная Фантастика / Попаданцы / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное