Воспоминания советского посла. Книга 2

Хорошо помня, какой неудачей обернулась лобовая атака Мадрида в ноябре 1936 г., Франко сделал попытку добиться той же цели иным способам. В конце января 1937 г. мятежники начали наступление южнее Мадрида на реке Хараме (приток Мансанареса), рассчитывая обойти столицу. Однако и новый их план сразу затрещал по швам, ибо, как уже указывалось выше, здесь республиканцам удалась сравнительно быстро создать боеспособную армию. Сопротивление мятежникам на Хараме оказалось гораздо сильнее, чем под Малагой. Больше того, к середине февраля республиканцы перешли в контрнаступление. А к концу того же месяца фашисты вынуждены были отступить на исходные позиции. Но если на Хараме Франко не достиг цели, то последовавшее затем наступление фашистов и интервентов с севера, через Гвадалахару, оказалось для них уже настоящей катастрофой, тем более неожиданной, что они как будто бы имели там все шансы для решительной победы. В течение февраля в районе Сигуэнсы врагами республики был подготовлен мощный кулак: четыре итальянские дивизии и одна испанская — всего около 60 тыс. человек. При итальянском корпусе имелась 250 орудий, 140 танков и 60 самолетов. Общий план операции предусматривал средний темп продвижения 25 км в сутки. Начало наступления было намечено на 8-е, а парад «победителей» в Мадриде — на 15 марта.

Однако судьба жестоко посмеялась над интервентами. В течение первого дня наступления вместо 25 км они с большим трудом продвинулись только на 5-7 км. Дальше пошло хуже. Республиканское командование, вовремя оценив новую угрозу, нависшую над столицей, быстро сконцентрировало на гвадалахарском направлении до 30 тыс. войск при 40 орудиях, 54 танках и 70 самолетах. Конечно, и после этого силы сторон оставались далеко не равными. Но ужо 12 марта наступление мятежников было приостановлено. Большую роль в этом сыграли блестящие действия республиканской авиации: вылетая в дождь и снег, она удачно бомбила колонны итальянских дивизий, застрявшие в узких горных проходах.

А 13 марта республиканцы и здесь перешли в контрнаступление. Не выдержав их натиска, итальянцы начали отход, который очень скоро (опять-таки благодаря успешным действиям республиканской авиации) превратился в бегство.

18-19 марта республиканцы ввели в бой свои танковые резервы и обрушились на итальянский корпус с такой силой, что в течение 48 часов он потерпел полный разгром. «Легионеры» Муссолини, которых он разрекламировал на весь мир как неустрашимых героев, уподобились зайцам. Они удирали, бросая по пути оружие и боеприпасы.

Потери фашистов убитыми и пленными превысили 10 тыс. человек. Потери республиканцев оказались вдвое меньше. В руки защитников Мадрида попало много вражеских артиллерийских орудий, пулеметов, винтовок, танков, грузовиков и самого разнообразного военного снаряжения. А среди трофейной штабной документации была обнаружена весьма любопытная телеграмма Муссолини, отправленная из Рима перед самым началом битвы. В ней итальянский диктатор желал успеха своим «бравым героям» и выражал полную уверенность в их торжестве…

Победа республиканцев под Гвадалахарой окончательно отбила у Франко охоту штурмовать Мадрид. Вплоть до самого конца войны фашисты уже ни разу не пытались возобновлять здесь сколько-нибудь значительные операции.

Эту победу принято считать также первым боевым крещением новой, только что созданной республиканской армии, наглядно показавшей свои высокие боевые качества.

Победа под Гвадалахарой имела и весьма серьезное международное значение. Престиж Испанской республики резко поднялся. Напротив, престижу Муссолини был нанесен серьезный удар. Итальянский диктатор в течение многих лет перед тем шантажировал Европу наглыми жестами и криками о «военной непобедимости» фашизма. И вдруг под Гвадалахарой его дивизии, впервые столкнувшись с армией другого европейского государства, притом с только что созданной, еще неопытной и плохо вооруженной армией, позорно бежали!

Фашистский миф был сразу разоблачен.

Кризис Комитета по невмешательству

Итак, принятие Комитетом плана контроля совпало по времени с началам битвы под Гвадалахарой. Заботы Риббентропа и Гранди сосредоточивались в тот момент на одном: как бы приток оружия из СССР к республиканцам и пополнение кадров интернациональных бригад не изменили соотношение сил в неблагоприятную для Франко сторону. Именно поэтому на заседании Комитета 8 марта представители Германии и Италии так охотно голосовали за план контроля.

И вдруг под Гвадалахарой фашисты потерпели настоящую катастрофу. Оказалось, что сил и средств, заброшенных до того для подкрепления Франко, явно недостаточно. Мятежникам потребовались новые крупные пополнения войсками и оружием. А между тем только что был принят план контроля, который при всех своих дефектах мог значительно затруднить дальнейшее развертывание германо-итальянской интервенции. Принят при поддержке Германии и Италии!