Воспоминания стопроцентного эсперантиста

Разрешение правительства на созыв конгресса было получено только в феврале. Для подготовительной работы оставалось всего два месяца. Проведение конгресса требует довольно много денег и множества разных хлопот. Поскольку организованный Постниковым Союз был блефом, к нему примкнули лишь немногие несильные общества, а сам Постников не был богачом, то он попытался привлечь к организационной работе материальную помощь Московского общества эсперантистов. Получив его приглашение, Общество провело 16 февраля 1910 г. специальное собрание своих членов. В протоколе собрания читаем: "Принимая во внимание, что 1) оставшееся до конгресса время (около 2-х месяцев) совершенно не позволяет надлежащим образом выработать и осуществить программу, и 2) петербургские единомышленники проводят конгресс лишь по собственной инициативе, не договорившись с другими, по крайней мере с крупнейшими обществами, Московское общество эсперантистов решило: рассматривать намечаемый конгресс только как конференцию, ставящую своей целью выработать и утвердить окончательные решения по первому и последующим официальным конгрессам российских эсперантистов, и принять в ней участие только при вышеизложенном условии. Конгресс должен называться Подготовительной конференцией российских эсперантистов по организации в России периодических эсперантских конгрессов. Московское общество эсперантистов полагает, что такое название, устраняя элементы риска, полностью гарантирует безопасность мероприятия и единодушную работу российских эсперантистов." Этот протокол и объявление о конгрессе были опубликованы во 2-м номере "Ла Ондо дэ Эспэранто".

В собрании Московского общества эсперантистов участвовал сам Постников, который согласился с протоколом. Но, возвратившись в Петербург, он выпустил 5-й номер "Русланда Эспэрантисто", в котором конгресс был объявлен как "1-й Всероссийский конгресс эсперантистов". Такая предательская деятельность совершенно опровергла красивые слова петербургских руководителей о единой работе, которые они щедро использовали, создавая Союз эсперантистов и организуя всероссийский конгресс. Она серьёзно угрожала Эсперанто-движению в России. Многие москвичи предлагали совсем не участвовать в конгрессе, но тогда вышел бы большой скандал: на конгресс собралась бы малая часть эсперантистов и пресса получила бы полное право писать о нашем беспомощном состоянии.

Волей-неволей надо было поддерживать конгресс. Для помощи конгрессу Московское общество выбрало особую комиссию из 5 человек и поручило ей переговорить с руководителями петербургского Союза. В комиссию вошли д-р Корзлинский, Девятнин, Булочкин, Валентинов и я. Чтобы увидеть, что делается в Петербурге для подготовки конгресса, лично я выехал туда. Я не ожидал обнаружить там что-то хорошее, но то, что я нашёл, не оправдало даже самые скромные ожидания. Касса Союза была почти пуста, о конгрессе хлопотал почти один Постников, петербургские единомышленники в основном ему не благоволили и т. д. Провал конгресса был очевиден, но Постников не терял своей военной отваги и на что-то надеялся. Как-то идя с ним по улице, я услышал от него очень странную фразу: "О, как бы мне хотелось триумфа Эсперанто! Не запустить ли ради этого в воду правительства какую-нибудь необычную рыбу, которая привлекла бы к нам внимание?" Эту фразу я вспомнил позже, когда Постников сделался героем уголовного процесса.

В этот раз я пробыл в Петербурге несколько дней и, познакомившись с Постниковым поближе, заметил в его душе многие странности. Однако тайна была в приготовлении пищи… людям надо есть. Чтобы помочь делу с материальной стороны, я пообещал послать на комиссию в Союз достаточное число учебников и литературы. С другой стороны, д-р Корзлинский попросил своего знакомого, директора высших курсов Паева, чтоб тот разрешил провести заседания конгресса в его училище. В общем организация конгресса без денег и без надёжных помощников очень меня обеспокоила. Я настаивал, чтоб во всех газетных объявлениях и официальных документах наш "конгресс" назывался Подготовительной конференцией, но Постников хотел называть его непременно конгрессом. Видимо таким способом он хотел сделаться Мишо (организатор 1-го Всемирного конгресса эсперантистов) российских конгрессов эсперантистов.

Не встречая одобрения своих действий со стороны Московского общества, Постников решил ослабить его путём образования в Москве второго общества эсперантистов. С этой целью он специально приехал в Москву 28 марта и, объединив нескольких московских единомышленников, почему-либо неудовлетворённых работой Московского общества эсперантистов, в присутствии 12 человек открыл "Московское отделение Российского союза эсперантистов", чьим представителем был объявлен уже упоминавшийся А.И.Прагер. Этим действием он ещё подлил масла в огонь и ясно показал ценность всех "отделений" Союза. Большая часть комитета Московского общества эсперантистов кипела возмущением от Постникова.