Воспоминания.Том 1

К началу молебна Царская площадь вся была заполнена толпами, стекавшимися со всех сторон к воздвигнутому "любовию народа" памятнику, и весь день Кремль был переполнен народом, приходившим посмотреть и помянуть добрым словом царя-освободителя.

По окончании молебствия волостные старшины и председатели судов направились в Российское благородное собрание, где в верхних залах им было предложено угощение от московского дворянства. А. Д. Самарин, обратившись к ним с приветственным словом и указав, что в этот знаменательный день он приветствует вековую связь между дворянами и крестьянами, объединенными любовью и преданностью к своему Государю, провозгласил здравицу за царя. Затем Самарин прибавил, что московское дворянство радуется, видя у себя крестьян, и указав на то, что это единение служит доказательством, что между обоими сословиями нет и не было розни, поднял бокал за крестьян Московской губернии. От имени крестьян отвечал рогачевский волостной старшина, после чего волостной старшина Страхов предложил выпить за здоровье А. Д. Самарина, нынешнего предводителя, племянника незабвенного для всего крестьянского мира Юрия Федоровича Самарина, видного деятеля по реформе крестьян 4.

Во втором часу дня в Благородное собрание начали съезжаться дворяне с семьями; при входе в Екатерининский зал всем гостям вручалась "Памятка московского дворянства к 50-летию освобождения крестьян от крепостной зависимости". Когда все собрались, отслужена была панихида по царе-освободителе и всем московским дворянам, принимавшим участие в разработке и проведении в жизнь Положения 19 февраля.

В половине третьего в большом Колонном зале собрания состоялось торжественное заседание губернского присутствия, перед началом которого было отслужено молебствие в Екатерининском зале.

После молебствия все приглашенные перешли в Колонный зал. Здесь, на особом возвышении, покрытом красным сукном, был установлен портрет царя-освободителя, богато украшенный тропической зеленью. Перед портретом были размещены два ряда кресел и стол, на котором лежало историческое перо, которым царь-освободитель начертал свое имя на Положении 19 февраля 1861 г. Справа от стола, в тропической зелени, была помещена кафедра для лиц, имевших доклады.

Огромный красивый зал собрания, залитый электрическим светом, был переполнен приглашенными лицами. В первом ряду, перед столом, за которым заняли места члены губернского присутствия, поместились преосвященные епископы Московской епархии — Трифон, Анастасий и Василий, командующий войсками Московского военного округа генерал от кавалерии П. А. Плеве, командир гренадерского корпуса генерал от инфантерии Э. Б. Экк, московский градоначальник генерал-майор А. А. Адрианов, московский городской голова Н. И. Гучков, почетный опекун генерал от кавалерии А. А. Пушкин, директор Исторического музея князь Н. С. Щербатов и много других приглашенных, среди них предводители и депутаты дворянства с супругами, земские начальники, волостные старшины, председатели судов и т. д.

На эстраде, за столом, разместился состав губернского присутствия, приблизительно в составе прежнего присутствия по крестьянским делам5. Председательское место занял я, рядом со мною, справа занял место губернский предводитель дворянства А. Д. Самарин, слева — московский вице-губернатор А. М. Устинов; тут же поместились председатель Московского окружного суда В. А. Брюн де Сент-Ипполит, управлявший казенной палатой H. H. Кутнер, начальник Московского управления земледелия и государственных имуществ И. И. Акоронко и заместитель председателя Московской губернской земской управы А. Е. Грузинов. Сзади сели члены губернской земской управы С. К. Родионов и М. М. Людоговский и некоторые члены губернских учреждений. Для бывших мировых посредников первого созыва 6 были поставлены кресла, отдельно, впереди.

В 2 с половиной часа я объявил торжественное заседание открытым. […] После этого я предложил выслушать высочайший рескрипт, данный Государем на имя Председателя Совета Министров П. А. Столыпина, по прочтении которого я провозгласил "ура" Государю, причем оркестр и синодальный хор, находившиеся на хорах, исполнили национальный гимн. Тогда по желанию всех собравшихся составлена была депеша Государю с выражением беззаветной преданности его величеству всего собрания и готовности отдать все силы на служение царю и Родине. По одобрении текста депеша была послана. […] Следующая речь была губернского предводителя дворянства егермейстера высочайшего двора А. Д. Самарина. […] Речь А. Д. Самарина была покрыта долго не смолкавшими аплодисментами. Затем выступил заместитель председателя губернской земской управы А. Е. Грузинов.