Воспоминания.Том 1

На заявление представителей земства, что правительственный законопроект по местному самоуправлению их не совсем удовлетворяет, так как в нем на нужды земства недостаточно обращено внимания, В. Н. Коковцов сказал, что этот законопроект еще не окончательно разработан и что он признает необходимым облегчить положение промышленности предоставлением земствам права облагать [сборами] лишь фабричную недвижимость — фабричные здания, что же касается фабричных машин, то он против их обложения. Он заявил при этом, что русская промышленность и так уже достаточно несет платежей в земскую кассу, сама получая от земства не так уже много. "Но, конечно, — прибавил Коковцов, — потери земства, как последствие этого, должны быть возмещены". Он полагал, что земству должна быть предоставлена большая доля участия в промысловом обложении, а кроме того, те огромные суммы, которые ожидались от 6 % обложения недвижимых имуществ, могли бы быть, в известной степени, уступлены земствам. После приема депутаций Коковцов со своим секретарем Дориаком и адъютантом Офросимовым завтракали у меня. К завтраку я пригласил также градоначальника Адрианова, А. Д. Самарина, управлявшего казенной палатой Н. П. Кутлера, вице-губернатора Устинова и управлявшего моей канцелярией С. В. Степанова.

В день отъезда Коковцова был обед у городского головы Н. И. Гучкова. Обед был очень парадный, нарядный, приглашены были гласные Московской городской думы А. Л. Катуар, А. И. Геннерт, И. В. Вишняков, С. П. Патрикеев, М. Б. Живаго, Г. А. Крестовников, барон А. Л. Кноп, Н. И. Прохоров, представители военного ведомства, генералы Зуев и Экк, заведовавший дворцовой частью князь Одоевский-Маслов, А. Д. Самарин, товарищ городского головы В. Д. Брянский, управлявшие казенной палатой и Государственным банком Кутлер и Светлицкий, почт-директор В. Б. Похвиснев, А. И. Гучков, Н. П. Шубинский, Адрианов с женой и я с сестрой.

После обеда снимались группой в большой зале уютного старинного боткинского дома, где жил Гучков. В этот же вечер Коковцов уехал. Как он терял при сравнении со Столыпиным, — это был очень корректный, аккуратный петербургский чиновник, безусловно умный, но и только.

5 апреля в Москву прибыл министр юстиции И. Г. Щегловитов для осмотра судебных установлений, Межевой канцелярии и тюрем. В первый день своего приезда он осматривал судебные установления и знакомился с делами Межевой канцелярии. Второй день он посвятил осмотру тюрем и посетил тюремную инспекцию. Во время осмотра Бутырской тюрьмы присутствовал при отправке партии ссыльно-каторжан на Амурскую ж. д.; всем виденным, к моему большому удовлетворению, он остался очень доволен. Завтракал он в этот день у меня, я пригласил еще управлявшего тогда Межевой частью милейшего Н. Д. Чаплина, приехавшего вместе с министром, прокуроров — палаты А. В. Степанова и окружного суда В. А. Брюн де Сент-Ипполита, А. А. Адрианова, А. Д. Самарина, тюремного инспектора А. А. Захарова и управлявшего моей канцелярией С. В. Степанова.

Вечером был обед у А. В. Степанова, к которому были приглашены высшие чины судебного ведомства и я. Обед носил совершенно интимный характер, без всякой официальности. Прямо с обеда Щегловитов проехал на вокзал для отбытия в Ливадию. Он производил странное впечатление своей манерой говорить со всеми заискивающим тоном, он хотел нравиться, но это ему не удавалось, оставался какой-то осадок.

8 апреля при торжественной обстановке совершено было освящение нового храма в честь Покрова Пресвятой Богородицы при Марфо-Мариинской обители. Освящал митрополит Владимир, после чего он отслужил обедню и молебствие в сослужении епископов Анастасия и архимандрита Чудова монастыря Арсения и местного духовенства. Присутствовала настоятельница обители великая княгиня Елизавета Федоровна со всеми сестрами обители; среди приглашенных находились депутации от полков — Черниговского гусарского и Киевского гренадерского.

Храм этот был воздвигнут в парке Марфо-Мариинской обители по планам академика А. В. Щусева в старинном псковско-новгородском стиле. Он был хорошо виден с Большой Ордынки сквозь скромные деревянные ворота в древнерусском стиле. Внутри храм был расписан академиком М. В. Нестеровым, им же написаны были и иконы в иконостасе. Все они написаны с какой-то необыкновенной душевной чистотой, которая проглядывает в каждом штрихе; чувствуешь, как делаешься лучше и чище, смотря на них. Особенное впечатление производит "Святая Русь", которая невольно возбуждает столько дум и столько самых светлых мыслей.

Храм как снаружи, так и внутри поражает своей скромностью, простотой, цельностью. Все соответствует одно другому — и утварь, и одежды, и иконостас, и вся скульптура — все в одном стиле, все дополняет одно другое. Над центральной частью храма возвышается одна большая глава, а две меньших — над звонницами и еще одна, малая, рядом с большой, над ризницей.