Воспоминания.Том 1

Тотчас после открытия памятника я выехал в г. Серпухов, где мне нужно было осмотреть вновь отстроенную Солодовниковскую больницу. Оттуда я верхом, на своей лошади, высланной по железной дороге на станцию Серпухов, проехал в г. Тарусу Калужской губернии, в имение маркизы Кампанари, расположенное очень красиво на левом берегу Оки. Имение это находилось от Серпухова в расстоянии 40 верст, путь лежал по очень красивой дороге, сначала по Московской губернии, потом по Тарусскому уезду Калужской губернии; погода была чудная, я взял с собой одного стражника и наслаждался тем, что мог ехать, никем не узнаваемый и не по службе, а для своего удовольствия и отдыха. Но не долго это продолжалось. Приближаясь к г. Тарусе, уже в Калужской губернии, я заметил по параллельной мне дороге группу всадников, которая вдруг повернула по направлению ко мне, без дороги, прямо лугом. Оказалось, что это местный исправник с тремя стражниками, который, подъехав ко мне, отрекомендовался. Мне эта встреча была очень неприятна, я понял, что серпуховский исправник, очевидно, не утерпел и имел нескромность предупредить по телефону своего соседа, что я выехал в его уезд. Я поздоровался с исправником и спросил его, откуда он едет. Он не моргнув ответил, что объезжал свой уезд и возвращался в г. Тарусу, как вдруг так неожиданно увидел меня. Я сделал вид, что поверил случайной встрече, и предложил ему доехать до Тарусы вместе, благо оставалось не более 2-х верст. Подъезжая к Тарусе, я увидал над городом сплошное облако пыли, между тем ветра не было, в воздухе была полная тишина. Оказалось, обыватели усердно мели улицы, и так как вся эта местность очень песчаная, то, естественно, подняли страшную пыль. Я спросил исправника, чем объясняется такое усердие жителей — на что он опять, не моргнув ни одним глазом, с гордостью ответил, что у него заведен такой порядок, по которому горожане обязаны два раза в неделю очищать все улицы от мусора, и потому у него город всегда безукоризненно чист, но что если б он знал о моем проезде, то отложил бы эту чистку до другого дня, и потому он извиняется за пыль.

Сделав вид, что я ему верю, я ему сказал не без иронии, что вот какой он счастливый, что ему удалось водворить такой порядок, а я вот не могу добиться, чтобы в Серпухове обыватели мели улицы. На это он, не поняв иронии, ответил очень довольным голосом: "Да, ваше превосходительство, это верно, нелегко добиться, бывал я в Серпухове, там действительно грязновато". Меня это очень позабавило, я простился с исправником в г. Тарусе, не позволив ему сопровождать меня дальше и сказав ему, что пробуду в его уезде сутки, но что я прошу, если он желает мне доставить удовольствие, то забыть о моем существовании. Он не совсем все-таки забыл обо мне, так как на другой день, проезжая по району Калужской губернии, я иногда видал в отдалении прятавшихся от меня стражников. Въехав в свою губернию, я уже чувствовал себя спокойнее, не боясь такой "слежки" или "охраны", так как я свою полицию приучил не быть любопытными и сопровождать меня только в тех случаях, когда я находил это нужным.

8 июля в Бородине ожидалось прибытие из Германии останков героя 1812 года генерал-лейтенанта Неверовского для погребения их на месте Бородинского поля сражения. Вследствие этого я выехал в Бородино еще накануне в специальном поезде, в котором выехали также командующий войсками генерал Плеве, князь Н. А. Багратион — потомок командовавшего одной из армий под Бородином, гласный городской думы Литвинов, члены Кружка ревнителей памяти Отечественной войны во главе со своим председателем генералом Яковлевым, члены Военно-исторического общества, секретарь особого Комитета 12-го года Афанасьев и др.

На станции Бородино для отдания почестей уже находился батальон 6-го гренадерского Таврического полка и артиллерия из Клементьевского лагеря. Наш поезд прибыл на станцию Бородино в 4 часа утра, а в 4 часа 58 минут утра с противоположной стороны подошел почтовый поезд, к которому было прицеплено два вагона — один траурный, с останками генерала Неверовского, другой — с депутациями, сопровождавшими останки. Депутации эти были от Лейб-гвардии Павловского полка с бароном Клодтом, 48-го Одесского пехотного императора Александра I с капитаном Гассе и 24-го Симбирского пехотного имени генерала Неверовского с штабс-капитаном Валлером во главе. Это все были полки, стяжавшие славу Неверовскому.