Воспоминания усадьбы, или Тайна голубого блокнота

Гложет сердце грусть.

Обещанье дам Вам.

Вскоре я вернусь.

Кому же эти стихи?

* * *

— Здравствуйте, Сережа. Чем обязаны вашим визитом?

На крыльцо выпорхнула Аннушка, принимая степенный вид благовоспитанной выпускницы института. Раскрасневшиеся щечки выдают нетерпение, она заметила гостя из своей комнаты и спешила первой встретить его.

— Анна, добрый день. Спешил к вашему батюшке с важным разговором, но ослепленный вашей красотой, боюсь не дойду до его кабинета, — выпрыгивая из седла, приветствовал молодой человек, протягивая ей руку.

Девушка вложила в его загорелую ладонь изящные пальчики. Нежной кожи коснулся легкий поцелуй, от которого сердце на минуту замерло.

— Сережа, а когда вы вернулись?

— Пару дней назад. Я надеялся на встречу с вами. Видел вас пару раз в Петербурге, но не имел возможности подойти, уж очень строгое в институтах сопровождение. Счастье в том, что письма передавали в ваше убежище, моя дорогая Аннет.

Анна, пытаясь подавить смущение, опустила голову.

— Не прячьте свои прекрасные глаза от меня. Я из-за них преодолел весь этот путь и ради них готов нырнуть хоть в бездну. Вы ведь это знаете. Чувствуете? Не можете не чувствовать, — Сергей подошел близко ровно на столько, на сколько позволяли приличия, но его проникновенное мужское обаяние окутало девушки, заставляя трепетать.

— У вас талант вгонять меня в краску. Признаюсь, с нетерпением ждала нашей встречи, — гордо подняв подбородок, мягко улыбнулась Анна. Держать лицо, вот чему ее учили. Даже если внутри клокочет лава, если чувства захлестывают, все равно, держать лицо. Но как его держать, если это Сережа. Милый, дорогой Серж, которого она знает с детства, который является предметом ее воздыхания с далекого дня рождения. Именно в тот день она впервые его увидела.

— Вы получили мое письмо? — перебирая кожаные перчатки в руках, спросил молодой человек с затаившейся надеждой в зеленых глазах.

— Да, я прочла его сразу же, как приехала домой, — девушка перевела взгляд на окна дома. Она точно знала, что сейчас за ними наблюдает из кабинета отец.

Сергей проследил за ее взглядом.

— Мои чувства в вам более чем серьезны. Я намерен сегодня же говорить с вашим отцом, рока он не отбыл в Петербург, а меня снова не вызвали по службе. Никто не знает, что произойдет вскоре, но прежде я хочу… — молодой офицер на мгновение прервал свой пламенный монолог и пробежавшись по лицу своей возлюбленной продолжил, — Я хочу быть с вами, Анна. Станете ли вы моей путеводной звездой? Станете ли вы моей женой?

Девушке казалось, что она дрожит. Чтобы не расплакаться от счастья, она сложила руки в замок и глубоко вздохнув, ответила:

— Вы прекрасно знаете о моих чувствах к вам. И полагаю уже давно. Очень давно, впрочем, как и я о ваших. Конечно же я отвечу вам согласием. Идемте в дом, думаю отец не будет против нашей свадьбы, но я вам об этом не говорила, — заговорщически прошептала девушка, увлекая Сергея за собой на крыльцо.

— Ох, Анна, — офицер взъерошил светлые волосы, — Я люблю вас!

Окрыленный нежными чувствами, Сергей направился в кабинет, послав девушке воздушный поцелуй.

* * *

Время словно застыло в усадьбе. Как невыносимо долго тянутся минуты, часы, дни для любящего сердца, искренне тревожащегося о своей второй половинке. Война — страшное слово. Когда бы она не началась, с объявлением или без, к ней невозможно подготовиться. Душа кричит от беспомощности и безысходности. Тугой комок скручивается в горле от одной только мысли: «Жив ли»? Письма идут бесконечно долго, а ожидания ответа длинною в вечность.

Анна снова смахнула с щеки побежавшую слезу. От Сергея нет вестей. Хоть отец и обещал постараться узнать хоть что-то, результата пока не было. Да и на него свалилось слишком много проблем. Ситуация в стране накалялась. Крамольные мысли, идеи распространялись подобно метастазам. Тревожно было от того, что вест привычный мир может рухнуть в одно мгновение. Последнее время девушка старалась не выезжать в город без нужды. Там царила угнетающая атмосфера злости и страха. Люди ходили с пустыми глазами, а их лица кривились от ненависти, упрека или же алчности и лишь единицы старались сохранить рассудок и здравомыслие. Чьи-то идеи и призывы раскручивались обезумевшей толпой до невероятных объёмов и оседали в умах, разъедая души.

За окном моросил дождь. Анна сидела в гостиной у камина, держа книгу в руках, и не чувствовала его тепла. Пламя жадно пожирало дрова, превращая их в раскаленные угли, отбрасывая на все вокруг алые блики, а девушка плотнее куталась в шаль. Тревога плела под сердцем морозные узоры, обвивая все её существо щемящими завитками. Как бы она не старалась сфокусировать свое внимание на новом романе, мысли ее были далеко. В очередной раз она тяжело вздохнула, устремив взгляд на потрескивающие поленья, незаметно даже для самой себя, покрутила на пальце помолвочное кольцо на пальце. Кольцо — единственная оставшаяся связь с Сережей.

Хлопнула входная дверь, в коридоре послышались тяжелые шаги.

— Аннушка? — удивленно раздалось в дверях.