Воспоминания военного контрразведчика

После принятого им душа они сидели слегка захмелевшие, живо обсуждая проблемы широчайшего диапазона, от философских тем до уфологии с НЛО и гуманоидами.

Обсудили американский кинофильм «Серенада солнечной долины», игру замечательной актрисы Дины Дурбан. Филонов видел этот фильм, но так красноречиво передать игру Дины Дурбан не мог и немного смущался. Нади обратила внимание на обилие слов и путаность в мыслях, ее в определенной мере забавляли его потуги, но она умело сглаживала шероховатости в беседе.

Вспомнили фильм «Сестра его дворецкого». Легко и непринужденно она разобрала игру Сони Хейни, бывшей олимпийской чемпионки по фигурному катанию.

Лицо Нади зарумянилось от выпитого, гипнотизировало его, притягивая к себе. Бронзовые коленки, небрежно и слегка обнаженные груди, частое и близкое дыхание женщины влекли к себе. И, словно уловив его плотское желание, Нади резко поднялась и включила магнитофон, наполнивший комнату неповторимой, таинственной и задушевной мелодией, которой он никогда не слышал. Осмелевший и захмелевший Анатолий пригласил даму на танец. Обняв партнершу за талию, он прошел с нею несколько кругов в темпе танго вокруг столика, успел нежно поцеловать ее в шею и не заметил, как оказался в постели.

— Не зря французы говорят — «шерше ля фам», — как предостережение произнес он тихо.

Потом sans rancune[23] вспоминал, что Нади в постели вела себя как по методическим советам широко известной книги «Камасутра». Правда, выводов из этих воспоминаний не сделал, а зря.

* * *

В кабинете резидента ЦРУ США в Алжире царил полумрак. Сквозь плотную портъеру и жалюзи едва просачивалось яркое африканское солнце. Из магнитофона приглушенно звучали голоса Эллы Фицджеральд, Луи Армстронга, Паркера, Оскара Питерсона, Кула, Дюка Эллингтона, Бейсси Смит. Он любил джаз, а поэтому возил с собой множество кассет с этой музыкой.

Музыка благотворно влияла на полковника Кэйна и резидента Смита; уже в течение получаса они обсуждали план операции по вербовке советского офицера.

— С началом работы Филонова в посольстве из различных и надежных информационных источников стали поступать сведения, свидетельствующие о его принадлежности к ГРУ ГШ, — непринужденно начал докладывать Кейн.

— В процессе дальнейшего изучения Филонова получены интересные данные. Квартира, в которую поселился Филонов, принадлежала ранее сотруднику ГРУ. Подвижные посты периодически выставляемого за ним наружного наблюдения фиксировали выезды Филонова в центральные и отдаленные районы столицы, в том числе в вечернее и ночное время. Анализ маршрутов движения свидетельствует о хорошем знании столицы Алжира, что говорит о предварительном изучении ее, об активном изучении им особенностей города, вероятном подборе мест, удобных для обнаружения наружного наблюдения, проведения тайниковых операций и организации конспиративных встреч с объектами׳.

— Я знакомился со сводками наружного наблюдения, вы, Кейн, обратили внимание, что Филонов не делал попыток к выявлению действий наружной службы? Как вы оцениваете эту информацию?

— Господин резидент, скрытые посты службы наружного наблюдения невозможно обнаружить, да и ребята в ней работают с большим стажем. Я в них не сомневаюсь. Я тщательно изучил Филонова в период предыдущей командировки в Лаосе, об этом я доложу чуть позже. А здесь, в Алжире, мы трижды устраивали ему дорожно-транспортные происшествия с приглашением его в полицейский участок, и я, наблюдая за ним, убедился, что использование «медовой ловушки» — это наиболее вероятный путь сделать его нашим источником в системе резидентуры ГРУ.

— О'кей, давайте подробнее о пребывании его в Лаосе.

— Впервые в наше поле зрения Филонов попал в Лаосе, куда советский военный разведчик приехал в качестве переводчика в 1965 году. В то время у меня на связи находился китаец агент Лю, садовник советского посольства. Он работал на нас и лаосцев, но мы платили значительно больше. Он был очень наблюдательным человеком, достаточно сносно лопотал по-русски и в такой же мере по-французски. Кроме того, обладал талантом нагло и непринужденно вступать в контакт со всеми членами посольства и членами их семей. Он мог с предлогом или без преподнести цветы любой женщине, даже жене посла, сказать несколько приветливых слов и широко и заискивающе улыбнуться, чем вызывал к себе симпатию.

— Это интересно, у меня в Японии был подобный случай. Продолжайте, Кейн.

— Так вот, Лю на очередной явке сообщил, что Филонов остался без жены, которая выехала с сыном в Москву. По каким-то признакам Лю вычислил зодиакальный знак Филонова и, по его расчетам, Филонов — Лев по зодиаку, должен посетить в ближайшее время публичный дом или вступить в половую связь с кем-то из сотрудниц посольства. И хотя мне его информация очень понравилась, более того, я дал ему задание внимательнее следить за Филоновым, но, не веря во всякие зодиакальные бредни, я попросил его рассказать признаки, по которым он сделал вывод, что Филонов — Лев.

— Пардон, я сам в это особо не верю, но, пожалуйста, продолжайте.