Воспоминания. Время. Люди. Власть. Книга 1

Прошло уже достаточно времени. Казалось бы, пора дать информацию. Сейчас уже видно, что кабина была исправна. Тогда, получается, что причина биологическая? Мне кажется, что кабина была неисправной, что катастрофа наступила в результате неисправности кабины. И в том, и в другом случае надо объяснить: успокоить людей и, я бы сказал, в какой-то степени утешить. Утешение, конечно, относительное, но все-таки, зная причины, можно утешаться тем, что не допустят повторения подобного явления в будущем. Это нужно и для мировой общественности, и для науки. Ученые должны знать, при каких обстоятельствах случилась катастрофа, учесть это на будущее, особенно те из них, кто занимается изучением космоса.

Америка тоже должна получить правдивую информацию. Если они ее не получат от нас, то они сами добудут. Я не могу судить, тем более осуждать, людей, которые ответственны за это дело. При экспериментальных научных полетах от таких явлений не гарантирован никто. Всё возможно, приходится идти на риск. Без риска нельзя двигать науку вперед. Не знаю, насколько я могу сейчас правильно судить, но мне кажется, что не надо делать упор на целесообразность освоения Луны техническими и механическими средствами, как «Луноход-16», «Луноход-17», доказывать, что это прогрессивнее, чем посылать туда человека, что это избавляет нас от непосредственного риска для человека. Если уж решили лететь на Луну, то лучше послать человека. Механическим средствам трудно изучать Луну. К примеру, возьмем исследования грунта. Механические средства пока слепы, они берут в контейнер то, что попадается. Человек – мыслящее существо, отбирает: такой-то камешек возьмет, а какой-то выбросит.

Я думаю, что рано или поздно Советскому Союзу необходимо будет послать человека на Луну и с научной точки зрения, и из престижных соображений. Если уж говорить откровенно, то полеты в космосе по орбите лучше осуществлять с помощью автоматики: спутники летают вокруг Земли, наблюдают, фиксируют и передают информацию в Центр управления. Я думаю, наша автоматика сейчас уже отработана хорошо, и можно механическими средствами выполнять эти задачи. Я не знаю, какие ведутся наблюдения: фотографирование, измерение радиации и прочее. По-моему, автоматика с этими задачами справится, а в будущем еще лучше, чем сейчас. Очень трудно судить. Может быть, и правильно, что посылают людей на орбиту, но жалко… Возможно, у меня появилось такое мнение в результате сожаления о погибших людях. Наука прокладывает путь через жертвы. Ничего не поделаешь, жертвы неизбежны, а останавливаться перед ними было бы тормозом в освоении космоса. Поэтому я принимаю это как неизбежное: человечество платит за прогресс, даже такой дорогой ценой, как человеческие жизни.

Еще о космосе. Вспоминаю, какой шум поднялся, когда в 1960 году Соединенные Штаты заслали к нам разведывательный самолет У-2, а мы сбили его. Мы возмущались, был нарушен наш суверенитет. Времена изменились, сейчас этот суверенитет не нарушается, хотя спутники Соединенных Штатов Америки описывают круги вокруг Земли, фотографируют все, что хотят. Это тоже разведчики, даже лучшие разведчики, чем У-2, но мы не протестуем. Такие же наши спутники летают над США и тоже фотографируют, тоже всё докладывают военному ведомству. Америка тоже не протестует, потому что пока нет средств борьбы с этими спутниками и нет смысла в протестах. А кроме того, это взаимная возможность, которую получает каждая сторона, пока нет договоренности относительно суверенности в космосе. Видимо, юридически ее и нельзя обосновать, а практически ее нельзя осуществить. Сейчас посылка разведывательных спутников никого не затрагивает, а если и затрагивает, то они вынуждены мириться.

О Курчатове, Келдыше, Сахарове, Туполеве, Лаврентьеве, Капице и других

Курчатову[1021] выпала роль «двигателя» в науке по созданию ядерных зарядов и атомной науки. Первое место в этом деле принадлежит ему, замечательному ученому и человеку. Незачем говорить тут о его достоинствах как ученого, он был признан во всем мире. Я хочу высказать свое мнение о нем как о человеке. Мне с ним приходилось встречаться много раз и слушать его не только по проблемам ядерной физики. Он приходил ко мне и в связи с другими делами. Зная мое расположение к нему, неоднократно его коллеги просили замолвить слово в поддержку того или иного направления в науке. Я всегда внимательно выслушивал Курчатова, относясь к нему с большим доверием, и считал, что он весьма порядочный человек. Ученые тоже порой сугубо эгоистически подходят к любой проблеме, стараясь что-то вырвать в ущерб общим интересам специально для себя. Курчатов был не таким, хотя, будучи предан своей сфере в науке, он прежде всего думал о ней и двигал ее вперед. Но содействовал и другим, когда считал вопрос принципиальным.