Воссоединенный

Небу громко заржал, окружившие его звери отвечали дикой какофонией звука. Он коснулся головой одного за другим. Единороги гарцевали после этого и трясли телами. Золотой песок разлетался от их тел, и они становились белыми, как их лидер.

Когда Небу закончил, он посмотрел на меня, но ничего не сказал, между нами мелькнуло чувство. Он развернулся и побежал. Единороги бросились за ним. Земля задрожала, и, если бы не Амон, я бы упала.

Они развернули крылья и поднялись в воздух, Небу направлял. Часть меня хотела расправить крылья и присоединиться к ним. Я не могла забыть их сияющие тела в небе. Они были прекрасными, волшебными, почти пугающие в своем великолепии.

Золотое солнце поблескивало на их крыльях, жаля мои глаза. Я прикрыла их, но узнала тело Небу, когда он понесся к башне Амун-Ра. А там показывали рекламу грядущего шоу. Небу врезался к экран, вспыхнул чистой энергией, и Таймс-сквер залил свет. Искры падали сияющим дождем.

Пожирательница в ярости раскрыла рот, зеленый свет полетел к единорогам, но не достиг их. Один за другим, они летели в стену света, что становилась ярче с каждым единорогом. Когда последний прыгнул в свет, раздался гул. А потом свет угас.

Пропали машины, потом фонари. Шум Нью-Йорка сменился тишиной разрушенного Гелиополиса. Здания замерцали и стали нормальными. Призрачные люди угасали, уходя по своим делам, словно все это было иллюзией. Он пропадали.

Стена света угасла, пока все не пришло в норму, а потом брешь закрылась. Я моргнула раз, другой.

— Г-где Небу? — спросила я у Амона, озираясь, чтобы понять, где он появился. — Когда он вернется?

— Он… единороги… не вернутся, — тихо сказал он.

— Как это понимать? — пролепетала я, холод ужаса наполнил вены.

— Их путь здесь заканчивается, — сказал Ахмос.

Амон объяснил:

— Они отдали свои жизни, нехабет.

— То есть… они мертвы? — завопила я дрожащим голосом. — Все? — спросила я, глядя на каждого по очереди.

— Да. Они пожертвовали собой, чтобы закрыть брешь, — мягко сказал Ахмос.

— Но… но… — лепетала я, слезы обжигали лицо, — но единороги бессмертны.

— Юная Лили, — сказал тихо Амон, — многим дарован дар бессмертия, но дар можно вернуть.

— Нет, — прошептала я, качая головой. — Нет, — слезы лились свободно, пока я думала о том, как десятки прекрасных созданий пожертвовали собой. — Они даже не могут войти в загробный мир.

Я рухнула у ног Амона. Он обхватил меня руками и поднял, обнимал и прижимался губами к моим пылающим щекам.

— Он не просил о таком, — мои губы дрожали.

Из меня вырвался вопль ярости, я вырвалась из объятий Амона и повернулась к разозленной Пожирательнице.

— Если вы думаете, что остановите меня, нас, то вы глубоко ошибаетесь, — рявкнула она. — И вы пожалеете за то, что натворили, — ее волосы корчились в воздухе как змеи, она указала на нас. — Принесите их мне! — яростно крикнула она. — Но помните, хозяину они нужны целыми!

Сотня небесных демонов вылетела из развалин. Они летели к нам, а она развернулась к Анубису.

— О тебе он ничего не говорил, — сказала она, дразня бога. — Я хотела растянуть удовольствие, но я голодна, а твои друзья не дали мне поужинать. Начнем?

— Помоги Анубису, — сказал Амон Ахмосу, взяв брата за руку. — Отвлеки ее, но помни о ее яде. Не позволяй ей впиться в тебя. Мы позаботимся о небесных демонах и придем на помощь, как только сможем.

Ахмос мрачно кивнул, коснулся пальцами моей щеки и побежал прочь, подняв оружие. Я сглотнула, понимая, что у нас невелики шансы подавить даже половину демонов, куда там помочь Ахмосу и Анубису.

Амон, казалось, читал мои мысли. Он взял меня за руку.

— Не призывай ее, юная Лили. Пока не надо. Дай нам шанс, — я кивнула через миг, все еще сомневаясь. — Прошу, — добавил Амон. Он быстро поцеловал меня, а потом отпрянул и превратился в золотого сокола.

С криком он взмыл в небо, и я развернула крылья. Он летел в гущу демонов, которые мчались к нам, как метеориты с когтями, со всех сторон. Он разорвал демона когтями надвое, другого ударил крыльями. Существо рухнуло на землю и развалилось на куски.

«Минус один, осталось девяносто девять».

Эшли управляла полетом. Она была прекрасна, летела в толпе демонов, но не попадалась им. Кошачьи глаза замечали дыры там, где человеческие видели бы только толпу летающих тел. Я выстрелила обычной стрелой. Она попала в плечо демона, но тот все равно напал. Небесный демон зарычал и погрузил когти в мою руку. Я отбивалась, но три глубокие царапины истекали кровью на моей руке.

Наши крылья бились, мы мчались по воздуху. Выпустив свои когти, я вонзила их в грудь демона, где должно быть сердце, и повернула. Чудище взвыло и оттолкнуло меня. Он сморщил нос и прижал ладонь к ране на груди. Он в смятении смотрел на черную кровь. Рана сменила цвет, став зеленой, и тело существа развалилось на куски в воздухе. Крик оборвался, когда пропал его рот.