Разожженный

Коллин Хоук Разожженный Пробужденный — 0,5

Притворство любви

Древнеегипетское любовное стихотворение
Весь день, так обессилев,
Лежу в кровати я.
Придут друзья, а с ними
Прибудет и она.
Врачей она осудит,
Отгонит от меня,
Ведь о моей болезни
Все знает лишь она.

Песнь голубки

Древнеегипетское любовное стихотворение
Я слышу голос, голубь мой
Сияет небосвод.
Томит меня моя любовь.
О, можно ль быть с тобой?
Прекраснейший там, наверху,
Отказу рада я…
Ведь рядом с милым я сижу,
Любовь свою нашла.
Летаем с ним мы по лугам,
Лечу с ним рядом я.
Светлее всех на свете я —
Он так меня назвал.

Посвящается

Беке, Сэму и Джошу, научившим меня любить «Доктора Кто»

Пролог СОЗРЕВАНИЕ

Сетх склонился, чтобы заглянуть в лицо смертной женщины, дрожащей у его ног. Это был несчастный случай, ужасный и невероятный. Эйфория и ужас смешались в нем, пока ему не стало плохо от этой бури эмоций, вызванной тем, что он сделал. Тем, чем он… был.

Шли века, а у Сетха так и не появились силы. Осирис — высокий и красивый, с точеной челюстью и теплой улыбкой, герой для всех — получил свои способности еще мальчиком. Исида — прекрасная и холодная сестра Сетха — была недосягаемой и идеальной богиней. Если бы у него была хоть доля ее способности колдовать, он бы благодарил звезды и был счастлив.

Даже Нефтида, хоть ее дары были незначительными, развила талант провидицы и способность читать послания звезд задолго до того, как он появился среди них.

Так было не честно.

Сетх встал и сжал кулаки, думая об этом, не обращая внимания на корчащуюся женщину перед ним.

Он родился последним. Самый младший. Не его вина, что Воды Хаоса к тому времени почти иссякли, но заплатил за это он. Пока его брат и сестры оттачивали свои навыки, проводили вечера, красуясь друг перед другом, он мог лишь с завистью смотреть на них, стиснув зубы, его грудь сжималась, и он задавался вопросом, найдет ли он место для себя.

Во времена его юности, которая длилась для богов намного дольше, чем для смертных, ведь и жизни их были долгими, как у звезд, он решительно тренировался днями и неделями, не отдыхая, пока не падал от усталости на долину, грудь своего отца, в поисках успокоения. Он надеялся, что отец признает его старания, может, заметит, как пот стекает по его шее и красному лицу. Но богу земли не было до этого дела, и то, что его младший сын так плохо развивался, он считал не богоподобным.