Восстающая из пепла

Отпуск одобрили, так что мы отправились в особняк отца, находящийся недалеко от академии. Двухэтажный белокаменный особняк, с ухоженным садом перед ним, производил приятное впечатление. Внутри чисто, мебель подобрана со вкусом, но видно, что сам Леонелл не уделяет внимания обстановке.

– Обычно я трапезничаю в лаборатории или библиотеке, – отец взглянул на меня смущено и неуверенно. Я и сама не знала, как себя с ним вести.

– Я не против взглянуть на твою, – он кивнул мне, поддерживая мой переход на личностное общение, – лабораторию. Люблю лаборатории, – зачем-то добавила я и густо покраснела.

– Я тоже, – он мне тепло улыбнулся.

Лаборатория занимала просторное помещение в подвале дома. Оборудование самое современное. В углу лаборатории расположилось несколько кресел вокруг круглого обеденного стола. Кто-то даже повесил картину на эту стену. Но вряд ли сам Леонелл распорядился. Он, судя по лаборатории, был сторонником функциональности и лаконичности.

– Ой, здесь моя обслуживающая сеть! – обрадовалась, чуть ли не хлопая в ладоши.

– Твоя? – он на мгновение задумался. – Шеридан?

Я кивнула. Ничья похвала не могла бы сравниться с истинным восторгом и гордостью, что появилась в глазах отца. Мы расположились в креслах, и я принялась за рассказ, попутно попивая чай с маленькими сэндвичами и пирожками. Отец слушал внимательно, иногда уточняя детали.

Старалась особо не вдаваться в подробности, но рассказ выходил долгим. Отец очень эмоционально слушал. Постоянно что-то вертел в руках, сжимал кулаки. На рассказе о Максиане, он вообще принялся носиться по лаборатории, угрожая всеми карами моему обидчику. Рассказать не решилась только о Дориане. Это не столь важно сейчас.

– Мы познакомились с Лираной на научной выставке. Она была там со своим женихом, Деймонов эль Вирилем, – мой рот совершенно некрасиво открылся то ли от изумления, то ли от возмущения. – Да, именно тот Вириль, который тебе в мужья набивается, – отец недовольно поморщился. – Она подошла что-то спросить, и все, мы пропали. Смотрели друг на друга, ощущали запахи друг друга. Даже не представляешь, каково одновременно ощущать безграничное счастье и всеобъемлющую печаль.

«Еще как представляю», – грустно подумала я про себя.

– Дракон и феникс. Даже по статусу я ниже. Ученый, хоть и аристократ, а она принцесса фениксов, – на мгновение я впала в ступор. До этого не соотносила себя или маму с родом Огнарик. Только сейчас до меня дошло, насколько высок статус мамы. Она могла стать королевой, если бы её сила превзошла силу матери.

– Я поклялся себе, что уеду в тот же день. Оказалось, они поселились в той же гостинице. Увидел её, прогуливающейся в саду. Не выдержал и подошел. Мы сбежали и провели два замечательных месяца вместе, пока нас не нашли. Больше Лирану я не видел. Мне пришло письмо, что пройдет ритуал единения с Вирилем. Но ритуал так и не состоялся. Сама Лирана пропала из вида. Выяснить, куда она исчезла, мне не удалось. Наши страны не общаются, информация закрыта, – отец опустил голову, сжав напряженно виски. – Я был уверен, что она давно замужем. Фениксам легче справляться с влечением к паре. Сам я, как видишь, так и не женился.

– Мы вернем её и спросим, что случилось.

Когда отец вновь поднял на меня взгляд, его глаза наполняла решимость. Я извлекла из чемодана свои записи, артефакт и прах матери. Отец бережно взял урну в руки и прижал ее к груди.

– Ты говорила, что уже смогла снять одну печать.

– Да. Совсем простую. Но принцип один. Я взяла за основу свое плетение, скрывающее ауру. Защитный полог окутывает ауру. Нужно рассчитать формулу так, чтобы полог прошел между печатью и аурой, оттеснив временно печать.

– Интересная идея.

Работа с отцом приносила невероятное удовольствие. Он был гениальным математиком, практикующим многие годы. С ним расчеты проходили намного легче. Сама бы я билась в разы дольше.

– Всё сработает, всё сработает, – нервно нарезала круги вокруг праха матери, высыпанного в широкую тарелку.

– Мы перепроверили всё несколько раз, – успокаивал меня отец, но и он нервничал.

– Ты прав. Прав! – я решительно встала возле праха, вскинув руки в стороны, но замерла. – Я одежду так и не научилась не сжигать, так что при возрождении буду без неё, – смущенно предупредила его.

– Не волнуйся, – он мне ободряюще улыбнулся. – Давай.

– Вперед! – моё тело объяло яркое пламя.

Жар пламени пьянил, принося освобождение от всех оков. Отец бросил плетение в прах мамы. Полог сформировался моментально, отъединяя печать. Я потянулась к матери, силой воли заставляя её возрождаться. Получила несмелый отклик, который всё усиливался. Я вливала в неё всё больше магии, чтобы дать больше сил для рывка. Печать не выдержала двойного напора и взорвалась. Жар и пламя ударились о возведенный барьер. Когда я вновь открыла глаза, то увидела перед собой маму. Такую же, какой я ее запомнила. Невысокую, тонкую, изящную.