Восстание

Его вечный друг-соперник Барахлюш был ниже ростом, плотного телосложения и эта его толстошкурная комплекция помогала ему сокрыть паническую дрожь, а вот бледно-зеленое лицо докладывало о возможности появления кучки рвоты перед нами на полу из-за тяжелейшего стресса, скрутившего живот.

Мы все когда-то были на их месте, также дрожали на первой миссии в предвкушении увидеть настоящего зараженного воочию, боялись сделать первый выстрел, после которого уже никогда не будешь прежним. Первый нажим на курок, первая пуля, попавшая врагу меж глаз, первая струя черной крови, прыснувшая из отверстия в синюшном мертвеце – эти воспоминания стали самыми яркими во всей моей жизни, они определили весь мой дальнейший путь, слепили меня как из детского пластилина, обозначили мою форму, позже закаленную в многочисленных боях, ее я сохраню до конца своих дней.

Вот только Сопля и Барахлюш пойдут по иному пути, потому что первая их боевая миссия – атака на солдат. Человеческих солдат. Все, что они учили до этого момента, готовило их отнюдь не к сражению с кровожадными демонами, а готовило совершить революцию в человеческих рядах. Что тут сказать? Никто из нас не выбирал судьбу. Ироничная стерва сама строит планы на наш счет так, что ты никогда не будешь готов к ее ударам. И так уж сложилось, что первыми, кого убьют эти первоклашки – люди. Как дальше сложится их судьба, я понятия не имею. Они уже растут в совершенно иных обстоятельствах, нежели мы.

По мне, так им здесь не место. Уж слишком сильно будущее поколение отличается от нынешней когорты Падальщиков образом мышления, ветреностью, откровенной тупостью. Наверное, так думает каждое старое поколение о молодом, качая головой и задаваясь вопросом: «Боже мой, как они вообще выживут в этом мире?». И ничего. Выживаем уже десятки тысяч лет непонятным образом.

Оба солдата непомерно бесили Жижу, но она говорила о таинственном потенциале этих оболтусов – потенциале, одном лишь ей видимом. Но она мой сержант, мой друг, моя любовь, и я доверяю ее видению. Пусть все это и похоже на скептицизм Мастера Шифу относительно слов Угвэя про Воина Дракона. Жирная панда все же доказала силу своего духа в конце.

Два десятка пар глаз сверлили юнцов опасливыми взглядами, мол, когда они нас подставят? Парни уже почти теряли сознание прямо в коридоре перед воротами, и Вьетнам выдала нашу общую мысль, родившуюся во всех мозгах Падальщиков одновременно:

– Ну мы точно сегодня все умрем.

– Ляжка, по моей команде!

– Есть, Калеб.

Я выставил вверх бионический кулак, искусственные пальцы начали отсчет с пяти. Фунчоза снова влез и с силой ударил мой кулак, чтобы самому обозначить начало заварушки. Но он не знал, что из-за драки с ним у меня помялась усовершенствованная пластиковая оболочка тыльной стороны ладони, которая имитировала мягкость кожных покровов, а потому инженера решили меня наказать за богохульство, что я проявил к чуду, которое они лелеяли как божественное дитя, и вставили мне допотопную пластину из нержавеющей стали, как если бы у меня половник был вместо руки.

– Больше никаких тебе нежностей с подружкой! – обиженно произнес очкастый паренек, вставляя в протез скрипучую металлическую кисть, которую теперь еще и смазывать надо.

Но от того, как Фунчоза после удара по моему ветхозаветному девайсу замахал рукой в воздухе и скрючил гримасу боли на лице, я понял, что и из дерьма можно извлекать конфетки, приносящие моральное удовольствие.

Я довольно улыбнулся и продолжил отчет своими стальными пальцами. За каждым их движением ребята наблюдали, не моргая, внутренне концентрируя все свое бесстрашие, решительность и героизм на моем роботизированном мизинце, удостоенном обозначить начало конца правления Генералитета.

Я физически чувствовал растущее по секундам напряжение ребят. Они источали его резкими волнами и горячими парами от сжигающегося в крови адреналина, и соединялись в многоголосое биение пульса, нарастающее в ушах, как литавры, подводящие к кульминации трагедии.

Мизинец загнулся.

Приказ прозвучал:

– Вперед!

Тотчас же Вольт и Электролюкс выкатились из-за стены и пальнули по видеокамерам, установленным у входных дверей прямо над головами ничего не подозревающих бойцов караула.

Где-то за толщей бетонных стен прозвучал гулкий взрыв, из-за которого даже здесь тряхануло, бетон посыпался крошкой с потолка – Ляха с Буддистом начали отвлекающий маневр.

В это же время я, Жижа и Рафаэлка с Фунчозой выбежали из-за угла и выдали порцию свинца охранникам, застигнутым врасплох. Один за другим бойцы попадали на пол, даже не успев сделать ни выстрела. Самая четкая ликвидация, которую я когда-либо предпринимал!