Восстание

– Теперь ваша очередь доказать свою преданность делу и честность! – продолжил Юрий Алексеевич, не закусив.

Кирилл мрачно на него посмотрел. Только сейчас у него в одну общую картину стали складываться кадры этих безумных дней: шикарные магазины, швейцарские часы, сгоревшие бутики, убитая пенсионерка, плачущая Катя, толпы омоновцев на улицах, Дума, водка с икрой, значок, ошалевшие журналисты, несколько машин охраны, зелёные ящики в подвале… Ничего хорошего почему-то он сейчас от зампредседателя какого-то мифического революционного совета услышать не ожидал. Антон же был увлечён поеданием шоколада и разливанием коньяка по бокалам. Разговор, казалось, его не интересовал, либо он был заранее со всем согласен.

– Сегодня вечером, – Зверев поднял бокал, – нужно выложить короткое выступление на вашем сайте. Вы немного расскажете о себе, о том, что являетесь давними сторонниками коммунистической идеологии, единственно верной, как показали последние мировые события, бесконечные кризисы и так далее.

Он выпил до дна и, наконец, закусил виноградинкой. Антон смаковал коньяк, щурясь, как греющийся на солнце кот. Кирилл выдохнул, словно в руках был стакан палёной водки, и выпил залпом.

– Особо нужно подчеркнуть, что настало время нового поколения, что партия созрела для серьёзных преобразований, и поэтому вы пришли. И по согласованию с реформистским крылом партии изъяли тело вождя из Мавзолея и вернули его к жизни, чтобы он возглавил процесс, – депутат строго посмотрел на не особо увлечённого напутствием Антона, голосом недовольного преподавателя окликнул его. – Антон!

Тот поставил бокал на стол и изобразил полнейшее внимание.

– Скажи там несколько словечек модных: антиглобализм и всё такое. Надо молодёжь активнее вовлекать. А то что-то нет серьёзной пока идеологической составляющей в последних сообщениях на сайте. Что вы зациклились на старых выступлениях Ленина и статьях? Кальку делаете практически. Хорошо, что не взяли с собой этого вашего соавтора Ильича. Что это такое: «О природе последних мировых кризисов», «О национальной политике в современных условиях», «О детской болезни правизны в либерализме»? Увлеклись теорией. Давайте что-то актуальное, на злобу, так сказать, дня. А то так недолго и мозг народу запудрить, дискредитировать саму идею выступления. Итак всякая шваль интеллигентская присоединилась без числа.

Антон согласно затряс головой, подобострастно заглядывая в глаза командиру. Кирилл посмотрел на друга с нескрываемой брезгливостью.

– И потом, – продолжил Зверев, – пусть Ильич скажет о наступившем моменте, о том, что небывалого размаха достигла власть капиталистических монополий, ну и… – коммунист замялся, умные слова он знал, но в нужный момент они всегда вылетали из памяти. – Ну, он прекрасно знает, как надо. Пусть призовёт народ активнее выражать протест, пусть выходят на улицу. Мы должны показать режиму свою решительность, что мы сила, мы масса!

Он задумчиво посмотрел на бронзовый бюстик Ленина, неизвестно как затесавшийся среди лосей и оленей.

– Давайте допьём, и за дела. Антон, разлей! – распорядился Зверев, и Антон с готовностью официанта бросился к бутылке.

– Есть, правда, одна проблема, парни… – разглядывая остатки коньяка в бокале, изменился в лице Юрий Алексеевич. – Я тут хотел с Владимиром Ильичом пообщаться по душам, так сказать, ну, понимаете. Легенда. Я всю жизнь об этом мечтал, может, хотя и не знал, что такое возможно когда-то станет… – он явно мялся, не зная, как правильно высказаться. – Но вот какое дело… Вы предупреждали, конечно, но я не думал, что в таком масштабе. Наши привезли ящик водки, вы же сказали, что надо шлаки выводить, химикаты. А нас долго не было: мотались, всё организовывая. И вот представьте, он выпил всё за четыре дня. Я поговорить же хотел, но ни разу его трезвым не видел.

– Бли-и-ин! – тихо застонал Антон, закрыв лицо руками. Ему было сейчас искренне, неимоверно стыдно перед благодетелем. Кроме того, увлечение Царёва спиртным ставило под угрозу всё их предприятие, так неожиданно повернувшееся. Раскройся он в пьяном угаре, всё, прощай роскошь – здравствуй тюрьма.

Кирилл тоже нервно заёрзал на некогда убитой коммунистом зебре. Все трое одновременно и нервно выпили.

– Вы уж, ребята, позаботьтесь о вожде! – жалобным тоном попросил Зверев. – Как-то надо избавляться от этого… побочного явления. Или хотя бы уменьшить. А то я даже не знаю, как вам встречу с журналистами устраивать, а уже бы пора.

– Не вопрос, Юрий Алексеевич, займёмся этим! – решительно махнул рукой Антон.

– Отлично! – Зверев улыбнулся. – И ещё. По сайту. Поскольку действие теперь переходит из разряда научного эксперимента в категорию большой политики, мы бы хотели, чтобы рычаги управления столь важным инструментом были в руках у профессионалов этого дела. То есть у нас.

Антон и Кирилл вопросительно сморщили лбы.