Восстание Архидемона (СИ)

Спешившись, Стражи позволили утолить жажду лошадям и сами отдали должное воде, которая действительно оказалась вкусна. В деревне их появление не осталось незамеченным. От ворот уже шествовала толпа сельчан, состоявшая преимущественно из вооруженных дубинами и вилами мужчин. Все же нежданные гости были редкостью в этих краях. Вилы, впрочем, как и дубины, они пока держали опущенными в землю.

— Приветствую милордов рыцарей и даму в нашем селении, — вперед выступил приземистый и лысоватый муж, одетый в куртку охотника с начавшим обрисовываться под ней брюшком. — Могу я, староста этой деревни, узнать, какие дела привели вас сюда? Или вы остановились у нас лишь проездом, а сами направляетесь в Рейнсфир? Быть может, милордам будет угодно купить у нас яиц? Торговцы только день, как покинули нас, увозя партию, но охотникам повезло, и вчера вечером они нашли новое большое гнездо. Не сомневайтесь, у нас на продажу целебные яйца, самые свежие!

— Было бы неплохо купить у вас яиц, — Дайлен передал поводья Кусланду и шагнул к напрягшемуся старосте. — Они действительно целебные, я знаю. Но приехали мы не за этим. Нам в ту сторону, — обернувшись, он указал на едва приметную тропу, огибавшую селение, и уходившую выше в горы.

— В ту сторону? Милорды, должно быть, заблудились, — староста обернулся к своим людям, и те, кто еще не опустил оружие, сделали это теперь. Отсутствие враждебности со стороны приезжих, успокоило их настороженность. — Эта тропа заканчивается на узком плато. Дальше дороги нет, только скалы и обрывы. Там не пройдет и пеший.

— И все-таки, нам нужно туда, — Дайлен кивнул, дернув щекой. — Благодарю за предостережение. На обратном пути мы купим все свежие яйца. Приберегите их для нас.

— Погодите, добрый господин! — ожидание барыша сделало старосту еще разговорчивее. — Не знаю, какие там у вас дела, но не стоит туда ездить. Поверьте, я прожил здесь всю свою жизнь. Не стоит, милорд. Там… дурное место.

— Дурное место? — взявшийся было за луку Дайлен отпустил седло. Айан и Лелиана переглянулись. — Отчего? Там опасно?

— Простите, я никак не смею сомневаться в вашей храбрости или… остроте мечей, но… быть может, там вы столкнетесь с тем, против чего бессилен любой меч…

— Просто скажи, что там, — вмешался Кусланд. Каждый миг, проведенный вдали от цели их пути, казался проведенным зря. — Почему мы не можем ехать?

— Не хотелось говорить. Но почти тринадцать лет назад там проживало семейство магов. Ну, знаете, отступники, — староста сплюнул под ноги. — Пришли к нам в один паршивый день, а остались почти на три лета. Все время, пока они тут жили, беда приходила за бедой. То гроза огороды побьет, но падеж среди скота, а то и…

— Вы что, укрывали отступников? — угрюмо спросил Айан, поскольку Амелл молчал. Староста замотал головой.

— Да мы не знали. Он был вдовец с мальчишкой и девчонкой. Мы и смилостивились, позволили поставить хижину. Женщины, из вдов, даже ходили к ним на плато, таскали гостинцы для детишек. И парень его часто в деревне бывал, менял яйца на барахло. А потом этого ублюдка застали пускавшим искры с ладони. Мальчишку, то есть. Сынок мой, Райрад, и застал. Хорошо, что никто из проклятых отступников его тогда не заметил. И ладно, что храмовники появились едва не быстрее, чем мы их вызвали.

— Так чем же нехорошо то место? — Лелиана пожала плечами. — Что там случилось?

— Ну так — маг там подох. Который папаша. А мальчишку утащили в Круг. Не знаю, довели ли до башни, за то время, пока еще тащили через село, стервец поджег два сарая. Таких убивать должны… ну, по законам Церкви. А только с той поры ровно как хуже сделалось. По ночам на горе стали сполохи мелькать, и звуки страшные оттуда неслись. Храмовники возвращаться отказались. Дескать, все, что должно, они там уже справили. Ну, мы сами, кто похрабрее, среди дня отправились туда. Сожгли кости мертвяка в его же хижине. Вроде как полегче сделалось. А только… я б все равно не советовал ездить, милорд. Не ровен час, какое проклятие над тем местом. Что за дело там у вас?

— Вы сожгли тело мужчины, — Дайлен закусил губу, тщательно гася лириумный блеск в глазах. — Его сына увели храмовники. А дочь? Девочка, трех лет от роду. Ты упоминал о ней.

Староста недоуменно пожал плечами.

— Когда мы пришли, нашли только труп… как же его звали… два имени, как у благородных… Апеп? Мартин… Марк. Марк Апек…

— Амелл, — хмуро подсказал ему Дайлен. — Моего отца звали Марк Амелл. Ты не узнаешь меня, дядя Барнард? Я Дайлен. Это меня тринадцать лет назад увели храмовники. Теперь я хотя бы ведаю, кого мне нужно благодарить за это.

Староста сощурился. Несколько мгновений он вглядывался в черты молодого темноволосого рыцаря, которого видел перед собой, потом изменился в лице, отшатываясь. По взмаху его руки вилы и дубье вновь перехватились наизготовку. Дайлен даже не повернул головы.

— Ты пришел, чтобы мстить? — хрипло пробормотал староста Барнард. Он побледнел, и, как видно, прикидывал шансы своих сельчан против пришлых рыцаря, лучницы и мага, в случае схватки. — Что тебе нужно?