Восстание Муканны

Богатство Мавераннахра было столь велико, что, несмотря на многочисленные грабежи, которым подвергали этот край арабские войска еще до Кутейбы, я взимавшиеся ими неоднократно огромные контрибуции, Кутейба сумел награбить здесь еще больше денег и имущества, чем его предшественники. В качестве примера достаточно привести описание добычи, захваченной Кутейбой в Пайкенте. Автор «Та’рихи Табари» [8] сообщает, что, когда Кутейба захватил Пайкент, «он нашел столько женских золотых и серебряных украшений, что их невозможно было сосчитать... Их переплавили, и получилось сто пятьдесят мискалей золота. В Пайкенте они нашли бесчисленное имущество. Его было так много, что (равного количества) они не получали и со всего Хорасана».

В большей части области и городов Мавераннахра Кутейба ибн Муслим сохранял бывших там местных правителей (худатов) независимо от того, принимали они ислам или нет. Но при этом назначал к ним своих арабских наместников. Вся полнота власти и право взимания налогов были сосредоточены в руках наместников, а худаты полностью им подчинялись и лишь помогали управлять страной. Плату же за свою службу завоевателям худаты получали с простого народа. Если «порядки», установленные Кутейбой, определить народным таджикским выражением, то можно сказать, что все было направлено на то, чтобы «сожрать мясо местного населения, изжаренное в собственном соку».

Местные властители на оставшихся у них полях и садах по-прежнему широко использовали труд крестьян.

Тем, кто примет ислам, Кутейба обещал предоставить льготы. Так, он освободил мусульман от подушной подати, джизьи, которой облагались все немусульмане. Однако во всем остальном обещание льгот имело чисто демагогический характер и было сделано с единственной целью облегчить распространение ислама. На деле все местное население, принимало ли оно новую религию или нет, подвергалось жестокому гнету чужеземцев и постоянным безжалостным грабежам. Так, по свидетельству автора «Та’рихи Наршахи», Кутейба, захватив в четвертый раз Бухару, приказал горожанам освободить для арабских воинов половину каждого дома с тем, чтобы воины, живя вместе с горожанами, могли следить за ними. Тот же автор сообщает, что завоеватели действительно использовали этот метод надзора над местным населением и жестоко наказывали каждого, кто так или иначе выказывал непочтение к мусульманской религии.

В Бухаре существовала община, называвшаяся «Оли Кахкаша». Люди из этой общины не пожелали жить в одних домах со своими врагами и, оставив им свои дома и имущество, ушли из города. Для каждой из семисот семей, входивших в общину, они построили за городом новый дом и попытались жить свободной независимой жизнью (селение, выстроенное общиной «Оли Кахкаша», расположено в четырех километрах к северу от Бухары и сейчас называется Кахкашон). Однако «Оли Кахкаша» не удалось избавиться от гнета завоевателей. Как сообщает Наршахи в главе, посвященной описанию налогов и разделению Бухары между арабами и местным населением, Кутейба распорядился, чтобы жители Бухары выплачивали ежегодную дань халифу в двести тысяч дирхемов и такую же сумму – наместнику Хорасана. Сельским жителям полагалось отдавать завоевателям половину своих земель, сельскохозяйственных орудий и другого имущества, а сверх того снабжать живущих в городе арабских воинов сеном, соломой, топливом и другими продуктами, которые могли им понадобиться (не считая, конечно, обязательного для всех подушного и поземельного налогов).

Никто, естественно, не хотел мириться с таким жестоким материальным « духовным угнетением. Местное население, независимо от того, принимало оно ислам или нет, смотрело на захватчиков как на своих заклятых врагов. Оно не верило ни одному обещанию арабских правителей и при всяком удобном случае мстило им, восставая против их владычества, даже если это влекло за собой неминуемую гибель.

Приведем два эпизода, весьма характерных для обстановки, сложившейся в то время в Мавераннахре. Выше уже упоминалось, что Саид ибн Осман, готовясь к походу на Самарканд, заключил мир с властительницей Бухары и потребовал от нее восемьдесят заложников из числа близких к ней людей с тем, чтобы она не восстала против него во время его похода. По возвращении он обещал освободить всех заложников. Однако, вернувшись из Самарканда в Бухару, Саид заложников не освободил, сказав, что сделает это, когда подойдет к берегам Аму-Дарьи. Когда Саид вышел к указанному месту, властительница Бухары потребовала, чтобы он вернул заложников, но тот ответил, что отправит их из Мерва. В Мерве он обещал вернуть их из Нишапура, в Нишапуре – из Куфы и так и увез их всех в Медину. Там он приказал отобрать у заложников деньги, коней, одежду, оружие и все личные вещи, одеть их в грубую одежду рабов и отправить работать на его полях.