Восстание на золотых приисках

Дик плохо понимал, что происходит вокруг. Всё было затянуто пороховым дымом, в котором расплывались очертания перебегающих людей. Он чувствовал тяжёлые толчки крови в сердце и в голове и едкий запах, издаваемый древним ружьём, из которого кто-то стрелял поблизости. Он видел, как человек, методично стрелявший из винтовки с колена, вдруг рухнул на землю. Картины сменяли одна другую так стремительно, что он не успевал осмыслить их и в то же время думал, что этому не будет конца, что ему суждено вечно стрелять в цепи красных мундиров, подползающие всё ближе и ближе.

Мимо него пробежал Рафаэлло, крича:

— Запомните этот день! Свято помните эту субботу!

Солдаты наступали уже сплошной цепью, поливая повстанцев дождём пуль, поражавших каждого, чья голова появлялась над баррикадой. Дик увидел Росса, храброго юношу канадца, и как тот упал навзничь — пуля попала ему в живот. Отряд старателей, расположенный со стороны Мельбурнской дороги и состоящий преимущественно из ирландцев и немцев, вооружённых только пиками, храбро выдерживал атаку кавалерии, несмотря на тяжёлые потери, которые нёс от ураганного огня солдат.

— В атаку! — раздалась команда.

Дик увидел блеск примкнутых штыков. Солдаты достигли баррикады. С поразительной быстротой они обошли её с флангов, разрушили, орудуя ногами и прикладами винтовок, и ворвались в лагерь. С весёлыми криками они кололи штыками всех, кто попадался им на пути, кололи даже мёртвых и раненых, валявшихся на земле. «Ура!» — вопили они. Один из них добрался до флагштока и сорвал флаг Южного Креста. Они топтали его ногами, а потом разорвали в клочья. Нечего было и думать о дальнейшем сопротивлении. Внезапность атаки решила дело. Всё было кончено раньше, чем старатели в городке и на равнине успели повскакать с постелей и сообразить, что происходит. Конные полицейские и кавалеристы сорокового полка, держа сабли наголо и револьверы наготове, окружили баррикаду тесным кольцом; лишь немногим повстанцам удалось пробиться сквозь него и скрыться в окрестностях.

Дик бросился в сторону юга. По пути ему попался убитый, у которого из перекошенного рта текла струйка крови; это был Тонен, командир отряда немцев. Повсюду лежали раненые, истекая кровью… Какой-то старатель подбежал к заброшенному шахтному навесу и пытался туда вскарабкаться. За ним погнался солдат. Высоко подняв винтовку, он вонзил ему штык в шею. Дик поскользнулся на краю ямы, упал, и развалившийся штабель брёвен накрыл его. Это спасло ему жизнь.

На какое-то мгновение Дик был оглушён, но потом сообразил, что ему лучше всего остаться здесь. Он провалился в одно из крайних укрытий, в котором только-только мог уместиться; его завалило слоем брёвен, и было ясно, что здесь он в безопасности.

Солдаты стаскивали в кучу палатки, обливали их дёгтем и поджигали. Некоторые пытались защитить бросивших оружие и сдавшихся старателей, но другие свирепствовали, убивали всякого, кто попадался под руку, и орали:

— Разбудили мы тебя, бедняга! Ну, валяй спи дальше!

Тяжёлый запах крови, пороха и дёгтя стоял в воздухе. И тут напряжение минувшей ночи и этого страшного утра внезапно одолело Дика: он почувствовал невыразимую усталость и дурноту и потерял сознание.

Когда он очнулся, всё было кончено. Резня и разрушения были ужасны, но кратковременны. Довольные своими подвигами, солдаты даже не потрудились основательно обыскать лагерь. Дик слышал грохот телег неподалёку и проклятия людей, подбиравших раненых и убитых. Рыдали и всхлипывали женщины.

Дик приподнялся и осторожно выглянул. Он увидел группу плакавших и ломавших руки женщин; это были жёны и дочери погибших. Тут же стояли дети; они цеплялись за юбки матерей и ревели, а некоторые тупо и равнодушно молчали. Поблизости на земле лежал мертвец; возле него сидела небольшая рыжая собачонка. Она охраняла мёртвого хозяина и принималась бешено лаять, стоило кому-нибудь приблизиться. Потом она тыкалась носом в руки и лицо мертвеца и испуганно выла, потому что он не просыпался. Она напала на солдат, подошедших, чтобы убрать тело. Они прогнали её ударами прикладов.

Дик застонал и отвернулся. Он видел достаточно.

Глава 20. Затерян в зарослях

Когда стемнело, Дик вылез из ямы. Хотя его томил страх и лежать было неудобно, всё-таки он поспал днём. Такой усталости он ещё никогда не испытывал. Теперь, выбравшись из своего укрытия, Дик почувствовал страшный голод. Блуждая по разрушенному лагерю, он обшаривал обгоревшие сараи и палатки, пока наконец не нашёл еду. Из-под перевёрнутого ящика, который каким-то образом избежал огня, он вытащил половину большой пресной лепёшки и несколько холодных картофелин.