Восстание против современного мира

В Древнем Египте фараона называли не просто «Гор», но «Гор сражающийся» (Хор аха) чтобы обозначить этот характер победы или славы солнечного начала в верховном владыке: который, к тому же, в Египте не только обладал божественным происхождением, но также «назначался» таковым, и это его звание периодически подтверждалось посредством обрядов, воспроизводящих победу солнечного бога Гора над Тифоном-Сетом, демоном низшего царства. [34] Считалось, что эти обряды обладают властью вызывать «силу» и «жизнь», которые сверхъестественным образом «объемлют» царское существо. [35] Но идеограммой уас («мощи») является скипетр в руках богов и фараонов, и та же идеограмма в наиболее древних текстах заменяется другим скипетром ломаной формы, в котором можно узнать зигзагообразный символ молнии. «Мощь» фараона, таким образом, предстает как проявление молниеносной небесной силы; и объединение знаков «жизнь-сила», ансхус, образует слово, которое также означает «огненное молоко», которым питаются бессмертные, и, в свою очередь, также связано с уреем —божественным пламенем, то живительным, то грозно разрушительным, змеиный символ которого украшает голову египетского фараона. В этой традиционной формулировке различные элементы таким образом совпадают в единой идее власти или неземного влияния(са), которое является освящением и свидетельством солнечной побеждающей природы фараона и «перебрасывается» от одного фараона к другому (сотnу) тем самым обуславливая непрерывность и «золото» цепи божественного рода, законно поставленных на «царство». [36] Довольно интересно отметить тот факт, что «слава» фигурирует и в христианстве в качестве божественного атрибута и что согласно мистическому богословию во «славе» свершается видение, дающее блаженство. Христианская иконография использует этот символ, изображая его в виде ореола вокруг головы, который явно воспроизводит значение египетского урея и короны, испускающей свет солнечной царственности в ирано-римской традиции.

Согласно дальневосточной традиции, царь, «сын неба» —тянь-цзы —то есть тот, кто родился не как обычный смертный, обладает «небесным мандатом», тянь-мин, [37] в чем также выражена идея реальной сверхъестественной силы. Эта «небесная» сила, согласно выражению Лао-цзы, «действует-не-действуя» (вэй-увэй), то есть производит нематериальное действие, осуществляемое благодаря простому присутствию. [38] Эта сила невидима как ветер, однако ее действие столь же необоримо, как действие природных стихий: силы обычных людей, говорит Конфуций, сгибаются под ней, как сгибается трава под ветром. [39] По поводу «действовать-не-действуя» в одном из текстов можно прочесть следующее: «Люди совершенные по широте и глубине своей добродетели подобны земле; по её высоте и блеску подобны небу; по своей протяженности и длительности подобны безграничному времени и пространству. Тот, кто пребывает в этом духовном совершенстве, не выставляет себя напоказ, но, однако, подобно земле раскрывает себя в своих благодеяниях; он не движется, но, однако, подобно небу, осуществляет различные превращения; не действует, но, однако, подобно времени и пространству, приводит свои труды к совершенному завершению». Но лишь такой человек «достоин владеть высшей властью и повелевать людьми» [40] .

Укорененный в подобной силе или «добродетели», верховный правитель, ван, в Древнем Китае обладал высшей функцией центра, третьей власти между небом и землей. Считалось, что от его поведения скрыто зависят процветание или бедствия его царства и моральные качества его народа (от «добродетели», связанной с «существом» царя, а не с его «действиями», зависят добрые или злые поступки его народа). [41] Кроме того, указанная функция центра требовала поддержания того внутреннего «победоносного» образа бытия, о котором говорилось ранее, и которому соответствует смысл известного выражения «неизменность в середине», связанного с учением, которое утверждает, что «в неизменности в середине проявляется небесная добродетель». [42] Если это условие соблюдается, в принципе ничто не способно поколебать установленный ход человеческих дел и государства [43] .