Восстание против современного мира

Основываясь на этих аспектах, можно сказать, что современный национализм отвергает возвышение и объединение благодаря сверхъестественному и потенциально универсальному. С другой стороны, от анонимности, свойственной идеалам четвертого сословия с его «Интернационалами» —вырождением, в смысле принципа, всякого понятия о родине и национальном государстве —он отличается только степенью. Если народ где-либо обрел верховную власть, а король или вождь воспринимаются не как существа «свыше» или правящие «божьей милостью», а как «воля нации» (даже там, где выражение «править божьей милостью» сохранилось, оно, в сущности, является пустой формулой) —именно в этой точке практически преодолевается пропасть, отделяющая политический организм традиционного типа от коммунизма, происходит разрыв, все ценности меняются и переворачиваются; и здесь можно ожидать только достижения последней стадии. Таким образом, лидеры мировых подрывных сил в своей последней форме, воплощенной в советском коммунизме, стремятся в первую очередь к возбуждению, разжиганию и поддержке национализма не просто в чисто тактических целях —даже там, где национализм на основании своего антикоммунизма должен обратиться против них самих. Они смотрят дальше, как и те, кто использовал национализм в собственных целях во время предыдущей революции (то есть либеральной), когда они говорили «нация», но подразумевали «антитрадицию», отрицание принципа подлинной верховной власти. Они признают потенциал национализма, который в конце концов выйдет за пределы своих ограниченных противоречий и приведет организмы, которыми управляет, к коллективизму.

Таким же образом лишь разница в степени существует и между национализмом и тенденциями демократического и объединительного характера, противостоящим силам партикуляризма и духа разделения. В этих тенденциях не так заметно, но все же различимо то же явление регрессии, служащее основанием современного национализма; здесь действует именно импульс к более обширному скоплению и уравниванию в глобальном масштабе. Как сказал Жульен Бенда, перспектива последних времен состоит в том, что объектом культа станет все человечество, а не его часть. Тенденция к всемирному братству, далекая от упразднения национального духа с его желаниями и гордостью, в итоге обретет высшую форму —как нация, называемая Человеком, а Бог будет восприниматься если не как враг, [866] то как «недействительная фикция». Когда человечество объединится в колоссальном предприятии, признавая лишь организованное производство, технологию, разделение труда и «процветание» и презирая любую свободную активность, направленную на трансценденцию, оно достигнет того, что в таких течениях считается конечной целью подлинной цивилизации[867] .

Рассмотрим еще один момент в современном национализме: в то время, как с одной стороны он соответствует конструкции, искусственной структуре, с другой стороны, благодаря силе мифов и идей, пробужденных, чтобы удерживать вместе и оживлять данную человеческую группу, эта структура остается открытой для влияний, заставляющих его действовать согласно главному плану подрывных сил. Современные национализмы с их непримиримостью, слепым эгоизмом и грубой жаждой власти, с их противоречиями, напряженностью и войнами, которые они невольно породили, явились инструментами для завершения процесса разрушения, то есть перехода от эпохи третьего сословия к эпохе четвертого; тем самым они сами вырыли себе могилу.

* * *

У Европы был шанс если не остановить, то хотя бы сдержать процесс упадка в довольно обширной области после краха Наполеона, который, хотя и возродил имперский символ и добивался римского посвящения, все же оставался «сыном Великой революции», вирусу которой он помог распространиться в оставшихся государствах традиционной и аристократической Европы в результате смуты, произведенной его победоносными войнами. Создать плотину на пути судьбы последних времен было бы возможно благодаря Священному союзу. Меттерниха можно было бы назвать последним великим европейцем. [868] Никому, кроме него, не было под силу увидеть с такой дальновидной ясностью и охватить таким всеобъемлющим взглядом игру подрывных сил, как и единственный путь своевременно нейтрализовать их.